Резня на Рождество (2024)

Лиам, рыжий подросток с облупившимся лаком на ногтях, первым заметил пропажу соседских собак. Вместо привычного лая по утрам — тишина, нарушаемая только треском динамиков в баре «Кенгуру», где Джек, его друг из племени яулу, разгружал ящики с пивом. «Эй, старик, тут не только псы сдриснули, — Лиам пнул пустую банку из-под «VB», — Вчера Мэйси видела, как возле водонапорной башни что-то блестело, типа когтей». Джек вытер пот со лба, кивнул на юг: «Деды говорили — когда камни в ущелье Хартс хрипеть начинают, пора ноги уносить».

Мэйси, 14 лет, нашла артефакт в расщелине за заброшенной шахтой — плоский камень с выцарапанными кругами, пахнущий мокрым пеплом. «Похоже на карту, — она тыкала в трещины карандашом, разложив камень среди школьных учебников по химии, — Тут... как будто наш посёлок». Ночью свет в её комнате погас, а за окном кто-то проскрёб по жести крыши. Утром на песке у порога отпечатались следы — три пальца, слишком длинные для человека. Бармен Грег, бывший шахтёр, сплюнул в ведро с шелухой от креветок, когда Лиам показал фото: «Это ж из тех историй про «попереченных»... Они, говорят, раньше детей в шахты кидали, чтоб земля не серчала». Когда Мэйси исчезла, оставив на полу ожерелье из кенгуровых зубов, Лиам с Джеком рванули к ущелью, не заметив, как из-за танцоров-карнавал в рождественских колпаках за ними увязывается фигура в плаще цвета ржавчины.