Томас Мендоса, 27 лет, разгружает ящики с говядиной в порту Буэнос-Айреса. После смены заходит в бар «Эль-Суэньо» на углу Ла-Боки, где владелец Эстебан чистит ножом кожуру от чорипана. «Слушай, эти метки на контейнерах… как будто углем рисовали», — бросает Томас, вытирая пот со лба. Эстебан молча протягивает ему мате, указывая взглядом на треснувшую фотографию на стене — группу докеров 80-х, один
Такуя, 17-летний старшеклассник из Кавасаки, находит в почтовом ящике конверт с синей печатью — приглашение на «оценку перспектив». Мать, помешивая мисо-суп, бросает: *«Опять лотереи? Хватит время терять»*. Но сумма в 300 тысяч иен за участие заставляет его сесть на линию Кэйкю до Синагавы. В электричке он сталкивается с Хирото, одноклассником в поношенных кедах: *«Ты тоже клюнул? Говорят, там
В деревне Грейкрафт, заросшей диким плющом, пятнадцатилетний Уилл копает картошку, пока старик Блад чинит плуг. "Меч держишь, как лопату", — хрипит Блад, бросая подростку ржавые ножны. После смерти наставника Уилл находит под половицей хижины латный доспех с выщербленным леопардом на груди и меч, пахнущий сосновой смолой. С карманами, набитыми вяленой олениной, он идёт вдоль реки Терн,
Эмили, рыжеволосая продавщица в маленьком букинистическом магазине на rue Saint-Denis, каждое утро протирала пыль с потрёпанных корешков Сартра и Дюма. В четверг, когда дождь стучал по витрине, в дверях появился Люк — повар из соседней бистро с мокрым зонтом в руке. "Опять ищете «Постороннего»? Камю, кажется, стал вашим личным культом", — бросила она, переставляя стопку книг с
Карлос, студент-архитектор из Мадрида, находит в подвале старой библиотеки *Атенео* потёртый дневник с чертежами Альгамбры. На странице 23 — рисунок бронзового ключа с арабской вязью: *«Ищи там, где падают тени от львов в полдень»*. Его подруга Элена, реставратор, узнаёт символ — такой же видела на фасаде заброшенной синагоги в Толедо. В разговоре за кофе в *Café Comercial* она роняет: «Ты
Хун Лян, парень в потёртой кожанке, каждое утро отрабатывает удары в заброшенном цеху за рынком «Золотой карп». Его наставник, старик Чэнь с шрамом через левый глаз, ругается за опоздания: *«Опять проспал? Вчера у барабанов видел – Лю Фэн снова тебя обыграл»*. Хун бурчит, вытирая пот грязным рукавом: *«Не обыграл, я ногу подвернул у палатки с тофу»*. По вечерам он таскает ящики в порту, где
Эмили Брайс, адвокат из Сан-Франциско, переезжает в дождливый прибрежный городок Грейпорт после гибели мужа Джейка в пожаре. Она снимает старый дом с облупившейся краской на Док-стрит, 14, где каждое утро поправляет перекошенные жалюзи и пьёт кофе из треснувшей кружки с надписью *"Лучший папа"*. В портовой кофейне "Морской бриз" бармен Лиам, парень с якорем на запястье, ставит
Лиам, 23 года, переехал из Квебека в Торонто после смерти отца. Каждое утро он покупает кофе в Paper Bean на углу Spadina и Dundas, повторяя бариста Сэму: «Двойной эспрессо, без сахара, как вчера». В подвальной квартире на Christie Pits соседка София, студентка OCAD, рисует граффити на стене с трещиной — розового лосося, плывущего против течения. Лиам находит под дверью её записку: «Тычинки
Джагадиш, худощавый парень в очках с потрепанным рюкзаком, каждый день толкается в автобусе №47 до инженерного колледжа в Хайдарабаде. Его отец, Шекхар, ремонтирует холодильники в крохотной мастерской возле рынка Чарминар и грозится выгнать сына из дома, если тот не забросит «глупости со стартапами». После лекций Джагадиш задерживается в кафе «Масала-брейк» с одногруппником Рохитом: они пишут код
Сонам Гупта, живущая с отцом-инвалидом Раджешем и младшей сестрой Прией в ветхом доме на окраине Дели, ворует украшения у соседки миссис Шармы, притворяясь сантехником. "Трубы опять протекают, нужно проверить", — бросает она, надевая потрёпанную униформу, пока старушка возится на кухне с чаем. Деньги от продажи золота она прячет в жестяной банке из-под печенья, зарытой под манговым
Эмили, живущая в пригороде Чикаго, случайно находит в гараже коробку со старыми письмами, адресованными её мужу, Дэвиду. Среди них — фотография 90-х, где он стоит рядом с подростком, лицо которого зеркально повторяет его черты. «Кто это?» — тычет она в снимок за ужином, раздвигая тарелки с пастой. Дэвид отводит взгляд: «Двоюродный брат. Умер давно». Но на следующий день Эмили видит того же
Лиза ковыряется в тарелке овсянки, пока Мэри, её старшая сестра, роется в аптечке. «Где мои бета-блокаторы? — Лиза стучит ложкой по столу. — Вчера были в синей коробке». Мэри швыряет пузырёк с витаминами: «Хватит ныть. Мама забрала их на работу — опять путает с антидепрессантами». После аварии на мосту Лорел-стрит Лиза не встаёт с коляски два года. Каждую среду её возят в клинику «Санрайз»: