Эмир, худой парень в потёртой кожаной куртке, каждое утро протирал столики в кафе «Мейдан» возле Галатской башни. Его соседка Зейнеп, студентка-медик с вечно растрёпанными волосами, однажды застала его за подделкой квитанций на оплату счетов: *«Ты что, электричество воруешь или просто дурак?»* — спросила она, указывая на перечёркнутые цифры. Он отшутился про «креативную бухгалтерию», но вечером,
Эйнар, вернувшись в родную деревню под Бергеном после десяти лет учебы в Осло, обнаружил, что рыбный завод, где работал его отец, закрыт. В порту ржавеют траулеры, а на причале Лив, его сестра, в зеленом вязаном свитере чинила сети. "Правительство продало квоты китайцам, — бросила она, не поднимая головы. — Теперь тут только туристы да их фотоаппараты". Вечером за треснувшим кухонным
Лора, менеджер кофейни в Виннипеге, три месяца копила на платье с ручной вышивкой, но её брат Итан случайно пролил на эскиз латте. "Ты вообще смотрел, куда ставишь чашку?" — шипит она, вытирая коричневое пятно салфеткой. Жених, Марк, архитектор из Калгари, настаивает на съемках в заброшенном кинотеатре 30-х годов — его отец когда-то ремонтировал там кресла. Сестра Лауры, Софи, тайно
Мия, в потёртом фартуке с пятном от кофе на кармане, перебирала квитанции под барной стойкой. Джейк, чистя бокалы тряпкой с выгоревшим узором, бросил через плечо: *«Если к пятне не наймём замену холодильнику, к лету закроемся»*. В подсобке пахло затхлостью и пережаренными пирожками — Роззи, кафешке на окраине Санта-Элены, оставалось три месяца до аукциона. За окном маячили ржавые рыбацкие лодки,
Эдмунд Хартли, сын британского дипломата, впервые ступает на мощеные улицы Аяччо с потрепанным чемоданом и фотографией отца, сделанной у статуи Наполеона. В кармане — письмо от матери: *«Не доверяй тем, кто вспоминает о твоём титуле раньше твоего имени»*. В портовом кафе, за столиком с липкой скатертью, местный винодел Лука Моро протягивает ему стакан розового вина: «Ваши предки платили за нашу
Амир замечает, как грузчики в порту Кланга перебрасывают ящики с маркировкой «электроника», но внутри пахнет гнилыми апельсинами. Его друг Рази, чиня мотор лодки, бросает: *«Ты опять лезешь куда не надо. Помнишь, что случилось с Хассаном?»* Амир молчит, сжимая фото сестры Лины — на обороте её почерк: *«Встречаемся у киоска с роти-чанай в семь».* Лину позже находят без сознания возле заброшенной
В дождь октября Элис Морган, 27 лет, с чемоданом из потрескавшейся кожи, стучит в дверь особняка на окраине Йорка. Ее наняли ухаживать за леди Маргарет Хартли, 82 года, которая редко покидает комнату с обоями цвета чайной розы. В прихожей пахнет камфарой и старыми книгами. «В спальне — лестница слева, не трогайте статуэтки на третьей полке», — бормочет дворецкий Грэм, протирая очки платком. Элис
Миа, 27 лет, в зеленом свитере с дыркой на локте, копается в коробке с винтажными пластинками в подсобке книжного магазина «Страница два». Джейк, владелец, 34 года, в очках с переклеенной скотчем дужкой, щелкает старым кассовым аппаратом: «Снова зажевало чек. Может, выбросим этого монстра?» За окном — чикагский переулок, заваленный осенними листьями. Они спорят о замене аппарата на iPad, пока Миа
Виктор, бывший шахтёр из трансильванской деревни Бран, каждое утро заваривает крепкий кофе в потёртом алюминиевом ковшике. Его дочь Лив, уехавшая в шведский Умео после ссоры, звонит редко — только чтобы спросить: «Ты опять в карьере? Там же оползни». Он молчит, разминая комок глины с бензиновым запахом — так проверяет грунт перед взрывом. В старом доме, где обои отсырели у потолка, на столе лежит
Лукас, в рваной кожаной куртке, рылся в разграбленной аптеке на окраине Сан-Паулу. В кармане — фото сестры Изабеллы с пятном от кофе. «*Там должен быть флакон с синей этикеткой*», — бормотал он, переворачивая пустые коробки. За дверью хрипел двигатель грузовика — Мариана, в зеленом платке, выгружала канистры с водой. «*Пригнись, идиот!*» — крикнула она, услышав шаги патруля. Они спрятались за
Мию Сакура после уроков задерживалась у витрины "Флёр", разглядывая георгины в корзинах. Хината Хёдо, толкая велосипед, спросил: "Опять мечтаешь вместо химии учиться?" — и протянул ей забытый в классе учебник. На следующий день Такуми Кагами, хозяин магазина, разрешил ей помогать с поливом, заметив, как она поправляет сбившийся бант на горшке с азалией. Мию путала названия
Карлос, бывший механик из пригорода Валенсии, прячет дочь Люсию в полуразрушенном доме у заброшенного завода. Ее способность управлять электроприборами выдает их: в лавке старьевщика Маноло свет мерцает, когда она чинит сломанный радиоприемник. «Опять провода искрят?» — хрипит Маноло, вытирая руки масляной тряпкой. Карлос ворчит на дочь: «Хочешь, чтобы нас нашли, как в Барселоне?» В кармане у