Лена, 28-летняя копирайтер из Бруклина, каждое утро начинала с просмотра Tinder за чашкой кофе, который вечно проливала на клавиатуру. В сентябре она встретила Джейка, бармена с татуировкой совы на запястье, который водил её на концерты инди-групп в подвалы Вильямсбурга. «Ты даже не знаешь, как открыть устрицу», — усмехнулся он, когда она попыталась заказать устрицы в баре на Хадсон-стрит. В
В младших классах Сёя Исида, мальчик с короткой стрижкой и рваным рукавом, выдергивает слуховой аппарат у новенькой — Сёко Нисимия. Она рисует в блокноте: *«Извини, мешаю»*, но одноклассники смеются, кидая тетради в пруд с карпами. После жалобы матери Нисимии, Исиду бойкотируют: на парте маркером пишут *«убийца»*, на переменах обходят стороной. Через шесть лет он работает в пекарне, складывая
Таити, ученик старшей школы в пригороде Осаки, каждую перемену прячется в компьютерном классе. Он обновляет таблицу рекордов в старомодном файтинге *Blade Symphony*, пока одноклассники обсуждают последний сезон «Клинка, рассекающего демонов». Однажды Каору, капитан школьного киберспортивного клуба, застает его за этим: «Тыы… Тот самый *ShadowKnife*, который вчера вынес топ-10 на азиатском
Кайто, парень в потёртой кожаной куртке, каждое утро покупал кофе из автомата возле станции Сибуя. Его соседка, старуха Харуко, ворчала, что он слишком громко хлопает дверью квартиры — крошечной комнатки с заляпанным жиром окном, выходящим на рекламу саке. В гараже за автосервисом, где Кайто подрабатывал, Акира, вечно жующий жвачку, нашёл в разобранном «Ниссане» медную табличку с треснувшими
В душном коридоре школы Айти Номори новичок Нати, в мятом пиджаке с расстегнутой рубашкой, сталкивается с Рин Онигаварой — старостой дисциплинарного комитета. Она, не отрываясь от книги по кэндо, резко бьёт его нагинатой по колену: «Протокол требует поклона. Исполни». Нати, хромая, отказывается, швыряет портфель в её сторону, но цепь нагинаты обвивает его шею. «Ты будешь чистить туалеты до
Лера, пятнадцать лет, живет в пятиэтажке на окраине Нижнекамска. Ее мать, Светлана, работает на хлебозаводе, вечерами разгадывает кроссворды в кухне с треснувшей кафельной плиткой. По утрам Лера слышит шепот из вентиляционной решетки — голоса называют ее «сестрой» и просят открыть «дверь в стене». Кирилл, сосед по подъезду, ворчит: «Опять твоя штуковина гудит?» — тычет пальцем в самодельный
Марко Кастелли, бывший грузчик порта в Неаполе, теперь вкалывает на стройке у подножия Везувия. Его жена Роберта арендует полуразрушенное помещение на виа Сан-Бьяджо, мечтая открыть тратторию. «Склянки с оливковым маслом уже купила, а плиту даже подключить не могут — электрики счета накрутили», — жалуется она, разглядывая трещину в стене, заклеенную газетой. По вечерам Марко заходит в бар «У
Аружан приезжает из аула под Талдыкорганом в Алматы, селится у тёти Гульнары в хрущёвке на окраине. Первый конфликт — попытка растопить печь в квартире с газовым отоплением. «Ты где, в XIX веке живешь?» — смеётся тётя, показывая, как включать термостат. Девушка устраивается официанткой в кафе «Самовар» на Фурманова: клиенты в узких джинсах просят «латте с кокосовым сиропом», а она путает заказы,
Эйнар, рыжебородый механик из Ольборга, приезжает в Рейкьявик после смерти отца. В аэропорту его встречает сводный брат Хьёртур, молчаливый, с шершавыми руками от работы на рыбном рынке. В доме, пахнущем солёной треской и керосином, Эйнар находит коробку с письмами матери на датском: «Он платил за твою учёбу, пока я стирала чужие шторы». Хьёртур перебивает, стуча кружкой об стол: «Завтра поедем
Хирото, инженер с облупленными ногтями от постоянной возни с микросхемами, каждое утро заезжал в квартал Син-Окубо за пластиковым кофе из автомата. Его лаборатория — крошечный гараж под линией монорельса, где гул поездов заглушал скрип роботизированной руки "Модель-09", собранной из списанных деталей дроидов-мусорщиков. «Сервопривод опять клинит», — бросил он напарнице Рин, указывая на
В 1975-м Пномпень захлестывают грузовики с солдатами в чёрной форме. Семья Лунг — отец Сэм, мать Май, братья Кхем, Менг и сестра Чау — прячут фотографии, документы в жестяную коробку из-под печенья. «Куклу возьми, обратно не придём», — шепчет Сэм, застёгивая чемодан с потёртыми уголками. По дороге в Кратьэх Лунг теряет сандалию в грязи; мать отдаёт ей свою, оставляя босые ноги в рубцах от
Лизи, рыжеволосая новенькая в школе Гринвуда, случайно замечает, как Джейк, парень с торчащими на затылке наушниками, исчезает за углом спортзала, оставляя за собой клочок шерсти. В кафе *Лапки и Пряники*, где она помогает дяде Луису печь имбирное печенье с перцем, Дэниел в растянутом свитере роняет стакан — вместо рук у него внезапно мелькают пушистые лапы. «Ты… кот?» — выдавливает Лизи, пока он