Джейк Лир, 22 года, чинит старый пикап в гараже за домом на окраине Спрингфилда. Его сестра Миа, 17, крадет у него сигареты из куртки, пока он ковыряется в двигателе. «Опять воровать будешь — отдам тебя Бобу под расписку», — бросает он, вытирая руки тряпкой. Боб — их отец, который третий день не появляется дома. Вечера он проводит в баре «Красный ястреб», споря о политике с барменом Луисом. В
Эмилио Фарина, криминальный психолог с привычкой теребить медный брелок от старой лодки, сидит в кафе на площади Сан-Карло. Дождь стучит по зонтикам, а он рисует на салфетке спираль — символ теории, которая свела его с детективом Карлой Эспозито. Она приходит мокрая, с папкой под мышкой: *"Ваш 'демон' предсказал, что убийца вернется на via Po. Вы уверены, или это очередная
Кайл Меррик, инженер-механик с облученными от постоянной работы под искусственным светом руками, ковырялся в панели кислородного регенератора на базе «Циолковский-5». За спиной гудела вентиляция, а Эмили Вандер, биолог в потрепанной футболке с логотипом миссии, тыкала пальцем в график на планшете: «Если генератор сдохнет через 48 часов, нам придется жрать лишайники из резервных контейнеров». На
Грейсон Барлоу, замминистра финансов, каждое утро брал кофе с корицей из ларька у метро «Федеральный центр». Его офис на 14-м этаже здания с треснувшими мраморными подоконниками выходил на Капитолий. В четверг, разбирая отчеты о военных расходах, он наткнулся на строку «Проект Серебряный ястреб» — сумму в 2.3 миллиарда, списанную через подставные фирмы в Неваде. «Карлос, кто утверждал эти
Джейк Телфорд, 17 лет, копался в двигателе ’98 Chevy в гараже отца на окраине Детройта. В кармане завалялась поломанная зажигалка с гравировкой *«Синди»* — подарок сестры перед тем, как она исчезла три года назад. В тот вечер клиент-старик пригнал BMW E30 с треснувшей фарой, бросил ключи на верстак: *«Почини к утру, или твой папаша лишится лицензии»*. Под капотом Джейк нашел обгоревший чип с
В палате больницы Балтимора, 1951 год. Генриетта Лакс, чернокожая женщина в синем халате, зажимает сигарету между пальцев, пока медсестра готовит инструменты для биопсии шейки матки. "Это точно не больно?" — спрашивает она, глядя на пятно ржавчины на стене. Доктор Гей в белом халате кивает, не отрываясь от карты с пометкой "HeLa": "Процедура стандартная". Через
Зиг, парень в потрёпанном плаще, копошится в консервах среди руин токийского метро. Его слуга Зигурд, с мечом за спиной, молча чистит картошку ржавым ножом — запах сырой земли смешивается с гарью. «Съешь хоть что-то», — бросает Зигурд, кидая клубень в костёр. Они прячутся от отрядов Чёрной фракции: вчера на перекрёстке у станции Сибуя Зиг едва увернулся от копья Дарника, слуги Красных. По рации
Масумунэ Идзуми, 17-летний автор лайт-новелл, живет в тесной токийской квартире с рваными обоями и вечно запотевшими окнами. Его сводная сестра Сагири, 12 лет, не выходит из своей комнаты шесть лет, общаясь через дверь фразами вроде: «Принеси рамен, иначе сожгу твои черновики». Масумунэ пишет ночами под мерцание экрана ноутбука, разбрасывая по столу пустые банки энергетиков — его единственный
Такуя, 25-летний клерк из токийского района Сибуя, каждый вечер забирал Айри со станции Эбису. Она, 22-летняя студентка колледжа дизайна, носила в рюкзаке пластиковую куклу в стиле бондэж и коллекцию масок с аниме-персонажами. «Вчера снова представляла, как мы притворяемся похитителем и заложницей у автомата с газировкой», — говорила она, разминая пальцами край своего платья с принтом кроликов.
Хирото, старшеклассник из пригорода Осаки, каждое утро покупает *мело пурин* в автомате у станции, пока не замечает Саори — новенькую из параллельного класса. Она разбивает термос с зеленым чаем о бетонную плиту возле футбольного поля, бормоча: *"Опять пересолила… Даже напитки не слушаются"*. Он подбирает крышку с трещиной, но она уходит, не взглянув. Через неделю учитель химии ставит
Феличе, рыжеволосый механик из Неаполя, чинил мопед у киоска с лимончеллой, когда на пыльной улице появился Людвиг в потёртой кожаной куртке. «Сломался в пяти километрах от площади Плебисцита», — буркнул немец, вытирая очки. Феличе, не отрываясь от двигателя, бросил: «Ты ж гнал, как на автобане. Сцепление плавится — тут не Германия, дороги кривые». Вечером они сидели в баре, где Людвиг пытался
В Бруклине, на кухне с облупившимся желтым кафелем, Лиза Родригес, 29 лет, перебирает квитанции за свет, пока ее парень Итан ворчит: *«Ты опять потратила ползарплаты на эти курсы по визуализации?»*. Она прячет блокнот с графиком долгов под микроволновку — через три дня ей нужно вернуть $800 сестре. В это же время в Манхэттене, в офисе с панорамными окнами, трейдер Марк Фостер, заливая латте