Алексей просыпается на железнодорожной скамейке в промзоне Нижнекамска. В кармане — ключ от неизвестной квартиры, пачка мятных «Беломоров» и клочок бумаги с адресом: ул. Тракторная, 14, кв. 6. Рука дрожит, когда пытается закурить. «Эй, Леха, опять в отклюхе?» — хрипит мужик в засаленной куртке, вытирая руки о фартук ларька с чебуреками. Алексей молчит, разглядывая грязные вагоны. В ушах звон, на
Майк Брайант, бывший коп из Финикса, возвращается в садик "Солнечные карусели" после увольнения из департамента. Теперь он охранник — форма на два размера больше, кофе в термосе с трещиной. Дети зовут его «дядя Рация» из-за старой полицейской радиостанции на поясе. В раздевалке находит коробку с подгузниками, внутри — пачку стодолларовых купюр, перевязанную резинкой для волос. "Эй,
Джек Харпер, ветеринар сорока двух лет, живет в рыжем кирпичном доме на краю Балларата. По утрам он пьет кофе из кружки с надписью «Лучший папа», которую ему подарила дочь Эмили, хотя они не разговаривают с тех пор, как он ушел из семьи. Его клиника — бывший гараж с треснувшим окном, где между стеллажами лекарств валяются ржавые гаечные ключи. В четверг к нему притащила кота миссис Гловер,
В мастерской на улице Божиар, 20-летний студент-инженер Люк Моро роется в коробке с пожелтевшими чертежами, доставшимися от прадеда. Среди схем мостов он находит конверт с пометкой *"G.E., 1887"* и рисунком башни с странными отметками у основания. В углу – обрывок письма: *"Они знают про камеры... надо спрятать до лучших времён"*. На следующий день в библиотеке Сент-Женевьев
Луиза, студентка консерватории с рыжими волосами, постоянно путавшимися в скрипичном смычке, нашла в партитуре «Кармен» пожелтевшее письмо. В нем упоминался тайник за зеркалом в гримерке №13: *«Если Элен спрятала их там, то ключ должен быть у мраморной кариатиды»*. По дороге в оперу она столкнулась с Жаном, угрюмым техником, чинившим люстры. Он бросил, не глядя: «Снова копаетесь в чужих секретах?
Лиам, в заляпанном маслом комбинезоне, ковырялся в двигателе «Шевроле» 78-го года, когда Элла ворвалась в гараж на 5-й и Пайн. «Карло звонил. Говорит, если не вернём долг до пятницы, пришлёт ребят с бензопилами», — бросила она, сжимая потёртый чек на 15 тысяч. Лиам вылез из-под капота, вытирая руки тряпкой с пятнами антифриза: «Ты уверена, что аптеку — единственный вариант?» Элла достала из
Чарли Уокер, 28 лет, в рваной кожаной куртке, копается под капотом «Шевроле» 1982 года в гараже на окраине Сан-Франциско. Его сосед Луис, с татуировкой дракона на шее, бросает гаечный ключ в лоток: *«Опять эти старые тачки. Когда возьмешь нормальный заказ?»* Чарли молчит, вытирая руки промасленной тряпкой. Вечером, разбирая ящик с запчастями, он находит спрятанный под болтами конверт — внутри
Лука Мантовани, печатник из миланской типографии на Via Padova, каждое утро заворачивал в коричневую бумагу пачки газет для местного киоска. В кармане его засаленной куртки лежал потрепанный блокнот отца с пометкой «Porto Cervo, 1987» — нашел его в старом сундуке после похорон. За стойкой бара «Il Gabbiano» Марко, его друг детства, щелкал костяшками пальцев: «Слушай, эти записи… Может, лучше
Кирилл, студент-математик из общаги на окраине Екатеринбурга, каждое утро покупал чизкейк в ларьке у метро «Геологическая». В кармане — потрёпанный блокнот с формулами, где между интегралами он записывал сны: одинаковый мост, девушка в синей куртке, крик чаек. В автобусе №57 столкнулся с Лидой, которая держала в руках его блокнот. «Ты тоже видел эти волны?» — спросила она, разворачивая листок с
Авинаш Шарма, младший архитектор в перегруженном офисе на окраине Мумбаи, каждое утро покупает *чапати* у уличного продавца Раджу, который ворчит: "45 рупий, никаких скидок для "белых воротничков"". В соседнем доме, где Авинаш снимает комнату с протекающим кондиционером, живет Мира Патель — учительница математики, по вечерам подрабатывающая корректором учебников. Их диалоги
Джейк, 14 лет, приехал в лагерь «Сосновый берег» с рюкзаком, где между футболками завалялся старый компас отца. В столовой, пахнувшей жареным беконом, он столкнулся с Мией — девочкой в потертых джинсах, которая рисовала углем на салфетках. «Ты тоже боишься, что тут заставят петь у костра?» — спросила она, пока вожатая мисс Эверетт, с хриплым голосом от сигарет, строила отряд в шеренгу. Лукас,
Кирилл скидывает рюкзак на койку в общаге, пропитанной запахом мазута. Сосед Слава, закинув ноги на стол, щелкает семечки: «Опять Шишигин заставил сверхурочно?» В окне с треснутым стеклом маячит труба завода «Красный пролетарий». Кирилл молча кивает, доставая из кармана смятый чек за коммуналку — цифры краснеют, как сигнальная лампа. Завтра в шесть смена, а вечером футбол с парнями у гаража.