В Париже Элоиза Дюваль, дочь разорившегося банкира, тайно работает швеей в ателье *La Toile d’Argent*, скрывая прошлое. По утрам она протирает очки от пара, пока варит кофе в крохотной квартирке на Монмартре, слушая ругань соседей через стену. На работе мадам Лефевр, владелица ателье, тычет пальцем в криво пришитую бисерную отделку на платье виконтессы: «Исправь до завтра, или клиентка съест нас
Элен, с потрескавшимся лаком на ногтях, нашла в кармане пальто мертвого брата смятый чек из кафе на rue de Belleville. На обороте — цифры, выведенные его почерком: *14-9-3-21-1-19*. Она позвонила Люку, его старому напарнику по стройке: «Ты помнишь, он говорил про грузовики с бетоном?» В трубке хрипело, потом глухой голос: «Не лезь. У них везде глаза». На следующее утро в ее квартире пахло горелым
В Марселе, на узкой улочке за рыбным рынком, 19-летняя Элиз ковыряется в красках в мастерской с треснувшим окном. Её сосед Лука, парень в заляпанном мукой фартуке, тащит ей пирожное *мильфей* с малиной: «Опять твой холст пахнет скипидаром, как бомж из порта». Она хмыкает, рисуя поверх пятен кофе на столе — так дешевле бумаги. По вечерам они крадут розы из сада мадам Бланшар, чтобы Лука добавлял
Люк, рыжеволосый подросток из Монреаля, обнаруживает, что может «перемещать» боль других через физический контакт. Его сестра Эмили, страдающая от мигреней, становится невольным триггером: после того, как он случайно касается ее руки, ее боль исчезает, но проявляется у их соседа по лестничной клетке. «Ты превращаешь нас в громоотводы?» — шипит Эмили, разбивая чашку с кофе об пол кухни. Пара
Тео, 14 лет, живет в Лионе с отцом Жюльеном, который целыми днями пахнет лавандовым мылом из семейной аптеки. Мать Сильви уехала в Марсель с художником-граффитистом, оставив на кухонном столе разорванную открытку с надписью *«Прости, но дышать тут нечем»*. У Тео — мигрени, из-за которых он видит трещины на стенах школы, а в тетрадях вместо формул по химии рисует перекошенные двери. По ночам он
Мэй, 13 лет, переезжает с матерью-архитектором и младшей сестрой Софи в полуразрушенный дом на окраине Лиона. В первый вечер она замечает, что вода из крана на кухне пахнет ржавчиной, а в трещине под окном спальни находит латунный ключ с гравировкой в виде крыльев. «Ты опять копаешься в хламе?» — спрашивает Софи, разглядывая старую куклу с оторванной рукой. Ночью Мэй слышит скрежет за стеной,
В пригороде Лиона, 19-летняя Клара Моро подрабатывает в пекарне дяди, развозя багеты на потрёпанном мопеде. Её день ломается, когда в кафе *"La Brume"* заходит мужчина в мокром плаще — он передаёт конверт с ключом от сейфа и бормочет: *«Твой отец не погиб в шторме. Ищи в Марселе...»*. В кармане конверта она находит фотографию отца, стоящего у маяка Фокара в 2003 году, с подписью
Марко Соррентино, 34 года, бывший футболиц из Неаполя, моет посуду в захудалом баре *La Scogliera* в припортовом районе Генуи. Его соседка по общежитию, Лена Дюваль, француженка-реставратор с татуировкой в виде корабельного компаса на запястье, находит в старом ящике из-под вина карту с пометками на тосканском диалекте. «*Guarda qui*», — бормочет она, проводя пальцем по пятнам вина, напоминающим
В Бейруте, в тесной автомастерской за улицей Хамра, 28-летний Карим нашел в бардаке разбитой *Peugeot 504* медный ключ с гравировкой *«Аль-Минал»*. Он спросил клиента, пожилого мужчину в выцветшей рубашке: **«Это ваше?»** Тот махнул рукой: **«Выбросьте — машина двадцать лет в гараже стояла»**. Вечером Карим показал ключ сестре Лейле, которая в муниципальной библиотеке сортировала французские
В Кигали таксист Жан-Поль Мутабази, с потёртым фото сына-подростка на панели, подбирает французскую журналистку Элен Делакруа. «Вы уверены, что ищете старые шахты севернее города? Там теперь только крысы да обвалившиеся рельсы», — бормочет он, протирая запотевшее стекло тряпкой с запахом бензина. Тем временера в Монреале океанолог Майя Фортен, разбирая пробы льда из Гудзонова залива, обнаруживает
В пригороде Лиона, на третьем этаже дома с облупившейся штукатуркой, 27-летняя Клоэ Монсель находит в ящике комода отца потёртую записную книжку. На страницах — имена соседей, зачёркнутые красным, и схема тоннелей под местным мясным рынком. В тот же вечер её младший брат, Люка, в дождь бежит к остановке трамвая №4, спотыкаясь о трещины в асфальте. «Ты видел, как он смотрел на маму перед...» —
Элоиза, 23 года, протирала полки в антикварной лавке на улице Риволи, когда в ящике комода с выщербленными ножками нашла железный ключ. На боку — царапины и гравировка *14e arrondissement*. «Выбросишь или отнесешь в архив», — бросил М. Лефевр, владелец лавки, разбирая пачку счетов за электричество. В подвале, пахнущем сыростью и клеем, она наткнулась на коробку с письмами 1943 года: солдат Жюльен