В центре — Дмитро, 27 лет, механик из Житомира. Его сестра Оксана, 24, работает в пекарне на Андріївському узвозі. Утром он чинит «Днепр» соседа, пока та закатывает тесто, ворча: «Дмитре, ти знову забув про рахунки?» — «Та годі вже, — бурчит он, — завтра справлю». Вечерами они слушают старый радиоприемник в квартире с облупленными обоями, где на холодильнике — записка от матери, умершей год
Лена переехала с мужем Денисом и дочкой Аней в старый дом под Винницей — дешево, но печь трещит, а на стенах пятна плесени. Денис, сантехник, клялся, что всё починит, но первым делом разбил бутылку горилки в подвале, споткнувшись о ржавый сундук. Наутро Аня нашла свои куклы подвешенными за нитки к балке: *"Це не я!"* — всхлипывала она, а Лена шептала, глядя на осыпающуюся штукатурку:
В Киеве, возле Привоза, Оксана в зелёной куртке толкает тележку с ящиками, слыша в голове голос поставщика: *"Сколько раз повторять — 30 гривен за кило, а не 25!"* Она морщится, поправляя платок на волосах. В тот же момент в Москве, у станции "Черкизовская", Алексей в рваных кедах замирает, услышав мысли таксиста: *"Этому лопуху проехать за 600 — пусть платит".* Он
Игорь Семенчук, бывший полузащитник с коленкой, перевязанной эластичным бинтом, каждое утро выгонял подростков на ржавое поле за школой №14. Ребята в разноцветных гетрах — Макс, сын сантехника, вечно опаздывающий из-за развозки булок по магазинам; Витька, чья мать шила форму из отцовских старых курток; рыжий Сашка, метивший каждую тренировку в автобусную остановку — драили трибуны тряпками, пока
В селе под Житомиром шестнадцатилетняя Оксана копается в огороде, выдергивая сорняки с грядки моркови. Замечает у забора треснутый горшок с чёрным цветком — лепестки плотные, как кожа, а стебель покрыт шипами. Засовывает его в рюкзак, прячет под кровать. На следующий день мать, Марья, жалуется на мигрень: "Щось душить, ніби хмара в голові". Воздух в хате густеет, по стенам ползут тёмные
Мирослав, худрук полузаброшенного театра на Подоле, каждое утро начинал с протирания пыльных кулис тряпкой, пропитанной дешевым одеколоном. Его ассистентка Оксана, в растянутом свитере с пятном от кофе, перебирала костюмы в подсобке: *«Смотри, тут моль дыру продела — хоть новый спектакль про апокалипсис ставь»*. Денег не хватало даже на лампочки — вместо люстры висели три патрона с проводами,
Степан, рыжий мужик в застиранной футболке, вечно влипает в истории из-за своей фермы. То поросята сбегут через дыру в заборе — соседка Галя кричит: «Твои хрюшки мой огород перерыли, как чокнутые!». То пытается продать старый трактор через «Олх», но вместо денег получает три мешка картошки и живого гуся. По вечерам сидит с дедом Тарасом на лавке у конторы села, пьют самогон из жестяной кружки.
Иван в рваной кожаной куртке и Олег, вечно жующий жвачку, прячут мопед за ржавым гаражом на окраине городка. Лика, с розовыми волосами и сигаретой в зубах, торгует пиратскими дисками у ларька «Светлана» — втихаря передаёт им ключи от заброшенной дачи под соснами. «Там старик с ружьём шляется, — предупреждает она, поправляя полосатые гетры. — Если спалитесь, я вас не знаю». Они планируют обчистить
Оля, с сигаретой в зубах, переставляла стулья у кофейни на Андреевском спуске. В кармане её фартука дребезжали монеты от сдачи за круассаны. «Опять кофе без крышки?» – буркнула она таксисту Игорю, который каждое утро брал американо навынос. Он хрипло засмеялся, поправляя зеркало с отклеенной пленкой: «Тебе жарко будет». На тротуаре возле лотка с чехлами для телефонов двое подростков спорили,
Аня, шестнадцать лет, втискивает телефон в карман рваных джинс, пока бежит по школьному коридору после урока химии. Сообщение от матери: *«Срочно домой. Папа не вернулся»*. По дороге она обходит яму с ржавой арматурой у магазина «Рассвет», мимо плаката «Ищем добровольцев». Дома мать, облокотившись на холодильник с отклеенной морозилкой, листает квитанции. «Продадим его, чтобы собрать на гроб», —
Андрей просыпается в палате с треснувшими обоями, в нос бьет запах антисептика. Медсестра, называя его «пациент 34», молча протягивает зеркало — на лбу швы, под глазами синяки. В коридоре его ловит женщина в мятом плаще: «Я Мария. Твоя жена». Она ведет его в квартиру на Подоле, где в шкафу висит мужская одежда не его размера. На кухне Андрей находит открытку с надписью «Вернись, Сашко»,
Макс, бывший спецназовец, сидел в закопченном гараже на Оболони, разбирая «Макаров» с отпечатками масла на руках. Рядом Ира, взлохмаченная блондинка в потрепанной куртке, тыкала пальцем в распечатку с номерами машин: «Вчера этот серебристый Mercedes трижды кружил возле склада на Троещине. Документы проверил? Там печать кривая, как будто лепили пьяные». В холодильнике гудел мотор, на полке