Лора, официантка из кафе *Red Elm* с потёртой виниловой обивкой стульев, нашла в подсобке за ящиком с салфетками потрёпанный дневник. На страницах — списки имён, дат и координаты, написанные химическим карандашом. "Марк, тут какой-то бред про 'очищение огнём' и цифры — 12.08, 17.09… Это даты тех пожаров на окраинах?" — спросила она у полицейского-стажёра, своего соседа по
Салли Флос залипла в мониторе, отслеживая аномалии в транзакциях местного банка. Её рыжие волосы слиплись от кофе, который она допила три часа назад. На столе в *Green Mug* валялись стикеры с IP-адресами и чеки за сэндвичи. «Джейк, смотри — здесь пакеты идут через сервер в Риге, но логи показывают локальный вход», — бросила она через плечо коллеге, тыча пальцем в строку кода. Тот, развалившись на
Марк, 32 года, бывший студент-психолог, работает барменом в подпольном клубе на окраине Бруклина. Его соседка Лила, художница-граффити, каждое утро оставляет на лестничной клетке чашку кофе с нарисованным на салфетке фрейдовским слоном. В третьем эпизоде Марк находит в мусорном баке за углом потрёпанный дневник с пометкой «Сеанс №14: мать, зеркала, клубника» — страницы исписаны почерком, похожим
Сент-Клэр, провинциальный городок на границе Онтарио и Миннесоты. Делия Морган, 17 лет, в рваных джинсах и с термосом дешевого кофе, каждое утро пробирается через заснеженный пустырь к закусочной *Бобровый хвост*. Там ее ждет шеф Джо — бывший тракер, вечно ворчащий: "Опять на полчаса позже, Морган. Тебе платят за работу, а не за прогулки". После смены она забирает брата Илая из школы —
Джек Моррисон, сорокалетний механик из Техаса, влезает в долги после того, как его гараж на окраине Хьюстона лопает по швам из-за штрафов за незаконную парковку. Его сосед Луис Гарза, бывший морпех с татуировкой орла на шее, тащит его в подпольный бокс на заброшенной заправке: «Берешь грузовик — отбиваешь бабки. Или хочешь, чтобы твою Камаро банк забрал?» Вместо денег они натыкаются на контейнер
Дилэни, 28-летний бармен из Торонто, каждую среду после смены в баре «The Rusty Anchor» заходит в кофейню на Dundas Street. Там он встречается с Авой, студенткой-архитектором, которая всегда заказывает латте с кленовым сиропом. «Ты опять в этой рубашке?» — смеётся она, указывая на пятно от соуса для крыльев на его рукаве. Он парирует: «Это мой фирменный стиль. Называется *запах луковых колец и
Лиам Картер, в прошлом курьер нелегальных грузов, возвращается в Ванкувер после трех лет молчания, обнаружив, что его младший брат Тайлер пропал. В старом гараже семьи, заваленном коробками с запчастями и банками краски, он находит записку: *«Они знают про отца. Не ищи»*. Эмили Рено, бывшая коллега Тайлера по исследовательской лаборатории в Монреале, врывается к Лиаму с пакетом данных —
В горной долине, затянутой дымом, пожарный Джейк Торрес находит в сгоревшем джипе тело местного лесника — ключи все еще торчат в замке зажигания. Его напарница, Сара Митчелл, с треснувшей рацией кричит: *«Тут весь склон вспыхнет к ночи, если не перекрыть ручей!»*. Они спорят у развалин заброшенной метеостанции: Джейк настаивает эвакуировать рыбацкий поселок ниже по ущелью, Сара клянется спасти
Лора Митчелл, микробиолог в оранжевом свитере с потёртыми локтями, протирала спиртом стол в лаборатории, когда погас свет. За окном, затянутым инеем, ветер выл, скребя металлическими щупальцами по стенам станции «Феникс». Джек Тёрнер, техник с татуировкой якоря на шее, ворвался с фонарём: «Генератор снова клинит. На минус сорок батареи не вытянут». Лора потянула шерстяные носки выше, достала
Лена, 17 лет, втискивает кроссовки в переполненный рюкзак, пока мать кричит из кухни: «Ты опять не вынесла мусор!» В приморском Рокпорте, где даже рыбаки знают друг друга по именам, неделю назад пропал ее брат Итан. Всё, что осталось после вечеринки на старом маяке — джинсовая куртка с выцветшей нашивкой его панк-группы да разбитый телефон в луже соленой воды. В кармане Лена находит смятую
В старом чикагском офисе *The Beacon* Элла Блант ковыряется в распечатках звонков мэрии, обведя красным повторяющийся номер — *"Carter Grayson Developments"*. Рядом Маркус Рейнольдс, в мятом худи, листает фото с митинга против сноса социального жилья: «Смотри, у этого типа с молотком та же татуировка, что и у «охранников» Грейсона в прошлом месяце». На столе — три пустых стакана из-под
Эмили, 23 года, втихаря пишет строчки на обороте кухонных счетов, пока мать Нора стучит ножом по разделочной доске. Ее комната в амхерстском доме пахнет воском для мебели и сушеным лавандовым саше — черновики она прячет под половицей, рядом с письмами к Сью, жене брата Остина. Отец, Эдвард, ловит ее за пергаментом: «Опять тратишь свечи на эту ерунду?» На ужине он разламывает хлеб резким