Дилан, 17 лет, в рваной джинсовке, таскает старую гитару по причалам Сан-Круза. Встречает Зои у кафе *Wavebreaker* — она ковыряет паяльником в разобранном дроне. «Слушай, тут в порту ищут грузчиков на вечер. Плачут 50 баксов, если не сдохнешь от коробок», — говорит он, разминая плечо со шрамом от скейт-аварии. Она морщит нос: «Опять вонять рыбой буду. Лучше в старом кинотеатре подработаем — Майкл
Ама, 28 лет, печет кексы с имбирём в тесной пекарне на окраине Аккры. Её подруга Адиза, сидя на ящике с мукой, щелкает семечки: «Твой брат опять просит денег на новую гитару. Говорит, старую съели термиты». Ама вытирает руки в фартук с пятном от куркумы, замечает в окно Джейкоба, 32-летнего фотографа из Чикаго, который пялится на вывеску с опечаткой — «Слаkости от Амы». Он заказывает эспрессо, но
Лейла, инженер-акустик с татуировкой в виде нот на запястье, каждое утро пробирается через подземные тоннели чикагского метро, проверяя датчики вибрации. Ее напарник, Маркус, бывший военный с привычкой жевать мятную жвачку, находит в тоннеле ржавую трубу с гравировкой «Клара-12» — это совпадает с серией аварий на линии. Запах жареных пончиков из ларька у станции «Грант-Парк» смешивается с
Люсия Рене Хайнц, пятнадцатилетний ученик храмовых стражников, случайно разбивает амулет с трещиной, который всегда носил на шее. Из дыма в углу казармы материализуется Дарк Шнайдер — грубоватый маг с татуировкой дракона на спине, который тут же требует пиво и закурить. "Ты в долгу, щенок," — хрипит он, поправляя ржавые наручи, пока Люсия пытается объяснить, что в Металикане уже три
Кейт, с рыжими волосами, перевязанными грязной тряпкой, каждое утро начинала с проверки ствола пистолета за кухонным столом. Ее комната в полуразрушенном отеле «Лотос» пахла порохом и старой масляной краской — окна забиты досками, на стене карта Токио с отметками красным маркером. Задания ей передавал Бо, лысый курьер в очках с треснувшей линзой: *«Сегодня — склад в районе Син-Окубо. Цель —
Джейк ковырялся в подкапотном пространстве «Шевроле» 98-го года, когда Миа ворвалась в гараж с засаленным подносом. «Опять забыл про обед? Твои сэндвичи два часа под лампой сохнут», — бросила она, указывая на пятно майонеза на фартуке. Карлос, развалившись на рваном диване рядом с гитарой, у которой отвалился колок, хрипло засмеялся: «Да он тут с этим ржавым ведром сваился, как таракан под
Джек Харпер, шериф с потрескавшимся ремнем на кобуре, находит тело местного парнишки, Тима Брэкстона, в овраге за старым элеватором. На правой руке трупа — татуировка с перечеркнутым номером 13, которую Джек видел у байкеров из соседнего городка. Эдна Соренсон, хозяйка закусочной «Колесо», замечает в кармане Тима смятый чек на 500 долларов: «Он подрабатывал у Гаррета, чинил лодочные моторы.
Лора, в замшевой куртке и с флешкой-брелоком, копирует данные с сервера в подсобке бруклинского ломбарда. «Ты уверена, что этот код не спалит нас через час?» — бормочет она в гарнитуру, пока Эмили в соседнем кафе переодевается в медсестру, чтобы выманить пин-код у пожилого клиента. Джесс в это время печатает фальшивые чеки на старом принтере в их съёмной квартире над вьетнамским фастфудом — от
Лила Мартин, заведующая отделом редких книг в бруклинском магазинчике «Серая полка», каждое утро начинала с протирания пыльных корешков сборников 1920-х. Её парень, Итан Роулинг, трейдер с Уолл-стрит, в пятницу вечером опоздал на ужин, оправдываясь: «Клиент сорвал сделку, пришлось тушить». Лила, разогревая остывший лазанью, бросила: «Ты хоть одну мою книгу открыл за эти два года?» Он, не
Джейк Ривз, механик из автосервиса на Харпер-стрит, коптит сигарету у гаража, пока его друг Майк Торрес, бывший морпех с татуировкой орла на шее, чинит старый «Шевроле». «Долги как крысы — плодятся в тишине», — бросает Джейк, разглядывая письмо от кредиторов. На конверте пятно от кофе, адрес напечатан криво. Через неделю ему звонят: голос в трубке напоминает, что дочь Лиза не сможет вернуться в
Лиза Морган, 34 года, психиатр из клиники на окраине Чикаго, замечает, что трое её пациентов с разными диагнозами внезапно начинают повторять одни и те же фразы: *«Красные линии сходятся у реки»*. Она сравнивает их МРТ-снимки в пустом кабинете, жуя мятную жвачку, которую всегда берет у секретаря Аллы. На мониторе — одинаковые затемнения в височных долях. Грег, коллега по отделению, ворчит,
Лена Морроу, пятнадцать лет, переехала с матерью-барменом в захолустный городок Бриджтон. В подвале старого дома с облупившимися обоями она нашла коробку кассет, помеченных инициалами «К.Д.». На пленке 1987 года — голос, напевающий странную мелодию, похожую на жужжание. В школьном автобусе Лена поделилась находкой с Марко, парнем в потертой косухе, который чинит мотоциклы в гараже отца. «Это как