Лена, 17 лет, нашла в подвале старой школы коробку с письмами 1987 года, пока красила стену для школьного декора к празднику. В углу валялся ржавый вентиль от отопительной системы, пахло плесенью. "Маркус, посмотри — тут про какую-то 'вечеринку под часами' пишут, но у нас в городе никогда не было башни с часами", — ткнула пальцем в пожелтевший листок. Ее брат, закинув ноги на
В Ванкувере механик Сэмми Грин ковыряется в двигателе винтажного Ford GT40, который клиент пригнал из Калгари. В углу мастерской валяется пачка старых каталогов 1960-х — Сэмми сверяет каждую деталь. «Слушай, если брать оригинальные патрубки, нам придётся переплавить половину системы», — бормочет его напарник Лукас, вытирая руки промасленной тряпкой. Грин хмыкает: «Джонсон выложил 200 тысяч не за
Эмили, архитектор из Монреаля, получает от тёти Марго ржавый ключ и письмо с просьбой приехать в Сент-Этьен. В доме детства, пахнущем сосновой смолой и плесенью, она находит на чердаке коробку с дневником матери, где та пишет о «выборе, который сломал две жизни». Записка выпадает между страниц: *«Прости, я не могла сказать правду. — И.»* В кафе на углу улицы Сен-Луи Эмили сталкивается с Люком,
Лайла Мерсер, пятнадцать лет, каждое утро перед школой проверяет капканы за сараем. Отец, Эдгар, с утра уже на лесопилке, мать три года назад ушла за хлебом и не вернулась. На старом пирсе Лайла спорит с Ноем Тернером: *"Если мы не уедем до зимы, замерзнем тут, как лоси в канаве"*. Ной чинит моторку, пахнет бензином и рыбой. Они копят на билеты в Ванкувер, считают мелочь в жестяной
Кайл, 17 лет, рылся в старом сундуке на чердаке дома бабушки в Ванкувере. На дне, под стопками пожелтевших газет 60-х, нашел потрескавшийся амулет с рунами. "Ты что, крыс ловишь там?" — крикнула снизу сестра Мия, но он проигнорировал. Вечером, протирая артефакт тряпкой, случайно порезал палец — кровь попала на камень. Из теней в комнате вынырнул призрачный волк, прошипев:
Лора замечает, что Марк стал задерживаться на работе в центре Торонто, а в кармане его пиджака нашла билет в кино на фильм, который они не смотрели. В субботу утром, пока он возился с поломанной кофеваркой, она пролистала его телефон. «Заберу документы из офиса в семь. Жду. Эмили» — сообщение светилось в чате. Лора налила кофе в треснувшую кружку с надписью «Лучший папа», которую Марк подарил ей
Лукас Мендоса, младший архивист в муниципальном музее Ванкувера, находит в ящике стола отца, пропавшего в 1998-м, конверт с билетом в Мехико и потёртой фотографией женщины в чёрном ребосо. На обороте — детский почерк сестры Карлы: *«Онá сказала, что онá вернётся через воду»*. Карла, работающая медсестрой в клинике на окраине города, приезжает к брату после ночной смены, разглядывает снимок. «Папа
Кайл, рыжий парень в потёртой куртке, чинил лодку у доков, когда заметил синий отсвет под водой. Вместо улова принёс домой камень с трещинами — внутри пульсировали жилки, как вены. «Выкинь эту дрянь», — хрипел дед, разбирая сети, но Кайл спрятал артефакт в сарае за канистрами бензина. Ночью камень ожил: выжег на столе цифры *12.10.99*, а из радиоприёмника послышался голос: «Ты выбрал не свою
Лиам, ворча на сломавшуюся гитару, толкал тележку с продуктами через забитый снегом переулок за пабом в Квебеке. Его соседка Грейс, студентка-архитектор, высовывалась из окна третьего этажа, бросая ему замерзший кленовый сироп: «Держи, пока не взорвался — вчера забыла на балконе». В кафе «Монблан» на углу, где Софи разливала клиентам латте с оленями из пенки, постоянно горел счетчик за отопление
Джек Морроу, механик из Торонто, каждую пятницу пропадал в подвале бара *Red Hook*, где под крики пьяных дальнобойщиков дрался на самодельных кастетах. Его сестра Лиза, медсестра в госпитале Св. Михаила, находила в карманах его куртки окровавленные платки и билеты на автобус до Монреаля. «Ты снова везешь эти проклятые детали для Карло?» — она впивалась ногтями в кухонный стол, пока Джек чинил
В густом лесу за пределами Квебека группа Максималов — Оптимус Праймал, Райнокс и Читор — пряталась в полуразрушенном ангаре. Райнокс, склонившись над перегоревшим энергетическим ядром, ковырял в нем гаечным ключом, ворча: «Если не найду замену конденсатору, через час мы станем грудой металлолома». Читор, трансформировав лапы в крюки, пытался выловить из ледяной реки рыбу, швыряя улов в ржавое
Доктор Амита Патель, инфекционист из Торонто, получила первый звонок в 3:14 ночи — мужчина 45 лет с сухим кашлем и температурой под 40 лежал в приемной Mount Sinai. «Мы переместили его в изолятор, но вентиляторы заняты», — сказала медсестра по рации, пока Амита протирала очки салфеткой с запахом спирта. В тот же день Джереми Фортье, учитель французского из Монреаля, разбирал коробки с