Марко, 45-летний бухгалтер из Милана, после десяти лет монотонных отчетов заперся в ванной на совещании по Zoom, выключил камеру и купил билет до Лидо-дель-Соле. Его бывшая жена Карла, найдя в ящике стола квитанцию на аренду полуразрушенной лавки с вывеской "Пекарня Нонны-1962", закатила глаза: "Опять твой кризис? В прошлый раз ты хотел разводить улиток". Он выгрузил коробки с
Лука, с кожаном пальто в пятнах от дождя, тушит сигарету в переулке за миланской фабрикой. Его сестра Мартина, в очках с толстыми линзами, копается в архивах городской библиотеки — ищет отчеты о закрытом суде 1983 года. «Здесь пахнет краской и старыми газетами», — бормочет она, перебирая пожелтевшие страницы. В соседнем кафе Кароль, поляк с фотоаппаратом Nikon F3, снимает трещины на столешнице.
Лука, 23 года, застрял в Милане на конвейерной фабрике, собирает детали для холодильников. Каждое утро покупает эспрессо у ларька возле станции Гарибальди, пока однажды не сталкивается с Софией — студенткой-историком в потертой кожаной куртке. Она роняет папку с фотографиями заброшенных тоннелей под Альпами. "Ты знаешь, где это?" — тычет пальцем в снимок с ржавым железнодорожным знаком.
Лука, 27 лет, клоун из Неаполя, каждое утро покупает кофе в крошечной баре у вокзала, где бармен Джузеппе ворчит: «Опять без сахара? Ты смешнее, когда дрожишь от глюкозы». Вечерами Лука тренирует номера в заброшенном цирке «Аурелио», рисуя грим под треск лампочек. В Барселоне Кармен, 25 лет, красит кирпичи в переулке Готического квартала, смешивая краски в жестяных банках из-под оливок. Они
Лукас, младший архивист из Берлина, наткнулся на коробку с цифровыми кассетами 90-х в подвале университета. На третьей пленке — переговоры мужчины с акцентом и женщины, обсуждающих "Коридор-12". Он отнес записи Марине, коллеге-программистке: *"Звук чистый, но фраза ‘медленный лед’ повторяется шесть раз. Похоже на код"*. Пока они спорили о шифре, в Милане София,
Карла, учительница литературы в муниципальной школе Турина, каждое утро раскладывает бутерброды с ветчиной для дочери Сильвии перед тем, как разбудить мужа Лоренцо — инженера с хронической привычкой засыпать под телерепортажи о забастовках. В четверг, пока Лоренцо чинил сломавшийся апельсиновый соковыжималку, она нашла под диванной подушкой обрывок газеты с объявлением о литературном конкурсе.
В рыбацкой деревушке Санта-Марина, затерянной между скалами Лигурийского побережья, 16-летний Лука чинит сети с отцом, Карло, ворчащим на падающие уловы. «Опять эти траулеры из Марселя опустошили дно», — бросает Карло, вытирая руки о промасленный фартук. Лука, мечтающий сбежать в Буэнос-Айрес к сестре Франческе, находит в сетях странного синего краба с узором в виде короны. «Выбрось эту дрянь,
София, 16 лет, приезжает к отцу Луке в Венецию после смерти матери. Лука, бывший гондольер, теперь чинит лодки в мастерской у моста Риальто. На кухне с видом на канал они едят пасту с кальмарами, и Лука ворчит: *«Здесь каждый камень помнит потопы. Ты думаешь, вода просто так бьет в двери?»* В старом чемодане матери София находит потрескавшуюся карту города с пометками красными чернилами —
Кьяра Любич, 23 года, каждое утро замешивает тесто в крошечной булочной на окраине Рима. Её сосед Марко, механик с заляпанными маслом руками, заходит за кофе и корзиной *бриошей* — всегда без сахарной пудры. «Ты думаешь, я не вижу, как ты пялишься на мой вишнёвый пирог?» — бросает она, когда он пытается украсть кусочек через прилавок. Проблемы начинаются, когда Кьяра находит в конторке отца
Эннио, седой скрипач с шрамом на левом запястье, разбирает чемодан в съемной квартире в Милане. Внутри — потрепанные ноты с пометками *«исправить третий такт»*, фотография женщины в чёрном платье (Лидия, 1978) и квитанция из брюссельского ломбарда. На кухне сосед-саксофонист Марио стучит ложкой по раковине: *«Опять в Японию? Там же дожди…»*. Эннио молчит, поправляет очки, достаёт конверт с
Марко, сын неаполитанского рыбака, воровал консервы в порту Генуи, когда наткнулся на письма покойной матери. В конвертах — фотография женщины в парижском кафе «Ле Камэль» и адрес на юге Франции. Он сбежал из дока, прихватив ржавый ключ из ящика отца, и сел в грузовик с цитрусовыми. В Марселе, на рынке у пристани, пожилая торговка оливками выхватила у него фото: «*La femme aux cerises*… Она
Ливия, бывшая журналистка из Рима, возвращается в родной приморский городок Санта-Лучия после смерти матери. В старом доме с треснувшей плиткой на кухне она находит письма, спрятанные под кроватью: «Он знает про маяк. Не верь Этторе», — пишет мать за неделю до гибели. Ливия роется в пыльных архивах мэрии, сталкивается с Лукой, местным барменом в засаленной футболке, который твердит: «Зря лезешь.