Марко, 27 лет, чинит старые мопеды в гараже за автострадой А1 под Римом. Его сестра Луиза, в зеленом фартуке с пятнами оливкового масла, тащит ему термос с эспрессо: «Твой Сильвио звонил. Говорит, если «Веспу» не доделаешь к пятнице, выбросит её на металлолом». В углу гаража — плакат с облезлым Тото Кутуньо, гирлянда из перегоревших лампочек. По вечерам Марко ездит на рынок Траяна, меняет
Лука Соррентино, 16 лет, пропал после тренировки по футболу. Его мать, Роза, нашла рваный рюкзак с учебниками и потёртый телефон возле старой мельницы на окраине городка. Комиссар Виола Марино, переведённая из Милана, осматривает место: грязь на ботинках, запах мокрого камня, трещины на стене. Инспектор Ломбардо, местный, щурится от солнца: *«Здесь каждый второй подросток сбегает на выходные.
Аханна, рыжеволосая девушка с шрамом на левой щеке, работает в семейной кондитерской в приморском городке Кастелламмаре. Запах миндальной пасты и жженого сахара смешивается с соленым ветром, когда она находит в подвале старую коробку с письмами на сицилийском диалекте. *«Кто такой Сальваторе Галло?»* — спрашивает она бабушку Марту, разбирая потрескавшиеся фотографии 1943 года. На снимке — мужчина
В маленьком приморском городке Лигурии семья Купьелло — Лука, София и их младший брат Марко — пытается спасти пекарню после смерти отца. Антонио оставил долги, а дровяная печь треснула. Лука, устроившись грузчиком в порту, прячет квитанции за муку под ковриком в фургоне. «Кредиторы придут через неделю, — София разминает тесто, — а ты опять везешь хлам со свалки?». Марко, 14 лет, рисует мелом на
Лука, стеклодув с улицы Кампо-Сан-Поло, нашёл в треснувшей бутылке, выловленной из канала, пожелтевшую карту с отметкой у церкви Сан-Джеремия. "Смотри, Клара, тут символ — как на гербе моей бабушки", — провёл пальцем по водорослям, прилипшим к пергаменту. Его соседка, реставратор икон из мастерской на Рио-Тера-Антико, достала лупу: "Это не чернила… Кровь. И датировано 1612-м".
Лука, 28-летний повар из Неаполя, обнаруживает в старом ящике кухонного стола письмо от отца, написанное десятилетие назад. «*Если найдешь это — езжай в Киото. Там, за мостом Арасияма, спрятано то, что изменит твою жизнь*». В кафе на Via Tribunali, где пахнет подгоревшим соусом и базиликом, его друг Марко усмехается: «Твой старик сбежал в Японию, бросив макаронный цех, а ты веришь его бреду?»
В Турине, 1938 год. Рита, 29 лет, протирает микроскоп тряпкой, залитой спиртом. Отец, Адамо Леви, инженер с седыми усами, хлопает газетой с новыми расовыми законами: «Кончай с этим бредом. Теперь евреям нельзя даже в библиотеку». Она прячет тетрадь с чертежами нервных клеток под матрас. Сестра-близнец Паола, в платье с кружевным воротничком, шепчет за чаем: «Джузеппе Леви из лаборатории передал –
В Милане, на улице Гарибальди, Лучезия, 34 года, разливает эспрессо в кафе «Бьянко», пока клиенты обсуждают забастовку трамвайщиков. Её сестра Аделина, 28 лет, шьёт вечерние платья в подвале соседнего дома — там пахнет старыми тканями и маслом от швейной машинки «Зингер». По четвергам они ездят к матери в хоспис на окраине: женщина, прикованная к креслу, шепчет про «позор семьи» и тычет тростью в
Марко, 27 лет, развозит газеты по утрам в Неаполе, потом сидит на набережной с блокнотом. Записи перечёркивает красным: *«Опять про море и разбитые бутылки. Банальность»*. В баре «Калипсо», где он подрабатывает мытьём стаканов, официантка Люсия, 34 года, выхватывает листок: *«Ты рифмуешь „любовь“ с „кровь“? Даже моя бабка смеялась бы»*. По вечерам он слушает, как пьяный аккордеонист Луиджи, 62
Аня, пятнадцати лет, живет с бабушкой Розой в крошечном городке под Сиеной, где улицы пахнут жареным артишоком и пылью. Каждое утро они открывают мастерскую *«Bici e Dintorni»* — чинят велосипеды туристам и местным старикам, которые приносят сломанные цепи и проколотые камеры. «Смажь ось, но не переборщи с маслом», — бормочет Роза, разбирая старый Bianchi, пока Аня, в заляпанном комбинезоне,
В Турине, под слоем пыли в архивах университетской библиотеки, студент-историк Марко Риччи находит потрепанный дневник 1923 года с пометкой *«LUX TENEBRIS»*. На обороте — карта района Сан-Сальварио с крестом, нарисованным чернилами. Он звонит сестре, Аде, работающей медсестрой: «Слушай, тут что-то странное. Приезжай, пока Джулио не вернулся с лекции». Вместе они расшифровывают запись о ритуале у
В приморском городке Санта-Лучия 17-летняя Лика, страдающая от хронической астмы, каждое утро заправляет ингалятор в потёртый бархатный чехол, подарок умершей матери. Её бабушка, Роза, развешивает на балконе третьего этажа мокрое бельё, ворча на влажный воздух: «Опять эти тучи с моря — к вечеру грянет гроза». По пути в аптеку Лика встречает Марко, соседа с рыжей мотоциклетной курткой, который