Действие начинается в полуразрушенной гостинице на окраине Джокьякарты. Риан, студент-архитектор, и его младшая сестра Деви прячутся там от кредиторов. В рюкзаке Риан натыкается на потрепанный дневник с голландскими записями, оставленный предыдущим постояльцем. На третьей странице — схема здания с подписью *"Комната не для живых"*. Деви, разбирая консервы, замечает плесень, ползущую по
Рана, дочь фермера Паку Харджо, живет в деревне Сукохаджи, где каждый клочок земли поливают потом. После того, как отец отказался отдать часть своего участка семье Мантри, те пригрозили: «Следующее урожайное поле будет твоей могилой, Харджо». Через неделю Паку начал задыхаться по ночам, его кожа покрылась синими прожилками. Рана принесла знахарке Мбак Сурти выменянный на рисовую лепешку амулет —
Ади, студент из Джакарты, привозит друзей — Рини, Тони и Майю — в родную деревню Калуранг на похороны дяди. В старом доме с треснувшими ставнями они находят коробку с ритуальными куклами *poh-pohan*, обмотанными чёрными нитями. «*Ini bukan mainan* (Это не игрушки)», — бормочет Ади, разглядывая выцветшие фотографии 1960-х, где мужчины в военной форме стоят над ямой с костями. Ночью Тони, несмотря
Ади, младший брат, водит мотороллер по узким переулкам Джакарты, пока Рая, старший, разгружает коробки с лапшой для своего ларька у рынка. После столкновения с грузовиком-пикапом Ади просыпается в теле Раи — на полу бетонной кухни, в запачканной фартуке одежде, с запахом бульона *сото* в ноздрях. «Почему у меня твои руки?» — кричит он, тыча пальцем в зеркало. Рая, теперь в строгой рубашке брата,
Вина, засучив рукава школьной формы, перебирала коробки в сарае деда. Между ржавыми серпами и связками сушеного перца она вытащила потрепанный дневник с вмятиной от пули на обложке. «*1943. Сегодня привезли еще троих. Говорят, проклятие активируется через семь дней после вскрытия могилы...*» — прошептала она, вытирая пальцем пятно от плесени. За спиной хлопнула дверь: Раден, ее младший брат,
Риза, 16 лет, натыкается на ржавый браслет в коробке со старыми радио в лавке рынка Глодок. "Бесплатно для смельчаков" — криво написанная табличка. Дома браслет нагревается, и из дыма в углу комнаты вылезает Куян — лохматый гуль с козьими копытами. "Три артефакта, малец. Найдёшь — верну твою сестрёнку из больницы", — шипит он, разламывая печенье "Рома" с прилавка.
В рыбацкой деревне Лабуан-Баджо студентка-археолог Риана раскапывает под полом полуразрушенного дома коробку с обугленными костями и парой искривлённых рогов. Её брат Адип, местный механик, замечает, что после находки у его мотоцикла Yamaha 1987 года треснуло зеркало, а соседский петух перестал кричать по утрам. «Кости не врут… Здесь что-то сломалось давно», — бормочет Риана, разглядывая царапины
Ади, архитектор из Джакарты, застрял в пробке на мотоцикле, когда получил сообщение от клиента: «Твой дизайн слишком холодный. Нужно больше души». Он выругался, съехал на обочину и купил кофе с гула-малакка в ларьке. В это время Лина, художница из Джокьякарты, красила стены заброшенного рынка акрилом, оставляя следы ладоней на углах. Ее подруга Нури крикнула: «Опять твой отец звонит! Говорит,
Адития, бывший моряк с татуировкой дракона на предплечье, находит в кармане окровавленный платок с инициалами "Р.С.", брошенный возле лотка с бачангом на рынке Глодок. Он звонит Ране, своей сестре, которая работает медсестрой в клинике Тана-Абанг: "Приезжай, тут что-то твое". Пока она едет через пробки на мопеде, он ковыряет ржавый замок в подсобке торговца специями — внутри
В деревне Карангджати, заросшей пальмами и запахом гвоздики, Лина прячет ритуальный нож под рваным матрасом, пока её младший брат Ади, не отрываясь от экрана с TikTok, бросает: «Опять эти чёрные свечи в коробке из-под обуви?» Она молча поправляет платок, завязанный узлом на шее, прикрывая шрам от прошлогоднего обряда. В соседней хижине Мая, разбирая рыбацкие сети, находит записку с красной
Эмили Картер, детектив из лондонского Скотленд-Ярда, прилетает в Джакарту после третьего ритуального убийства. В развалинах склада на окраине города она находит надломанный кинжал с гравировкой «Мридангга» — имя жертвы, индонезийского депутата, выжжено на бетонной стене. Местный детектив Ади Сурьяди, в мятом бежевом пиджаке, показывает ей фото: у всех жертв удалены глаза, а на ладонях нарисованы
В старом архиве Джокьякарты Роя, журналист из Джакарты, перебирает потрепанные папки с метками "1987". Находит письмо от отца, Алифа, погибшего при пожаре на фабрике: *"Mereka ubah laporan. Bukan kecelakaan…"* Рядом — фото мужчины в военной форме, подпись: "Сурьяди, командир роты". На улице, пробираясь через толпу у рынка Бeringharjo, Роя звонит редактору: "Ini