Раджеш, худощавый парень в поношенной рубашке, копался в груде старых газет у лавки с пряностями. "Слушай, Виджай, тут пишут про подземные источники под старым храмом Шивы", — бормотал он, размахивая пожелтевшим листком. Его друг, упираясь босыми ногами в педаль велорикши, сплюнул семечковой кожурой: "Опять твои сказки? В прошлый раз из-за "сокровищ раджи" мы два дня
Раджа, худой парень с шрамом на левой щеке, копошится в мусоре за закусочной «Лакшми». Его сестра Мира, 14 лет, в потёртом сари, держит мешок для объедков. *«Смотри, у повара в руке нож сломался»,* — бормочет она, указывая на трещину в окне. В соседнем переулке Викас, их друг-автомеханик, чинит мотоцикл с украденными запчастями. Вечером троица делит добычу: два банана, пачка бисквитов, ржавый
Энтони, худой парень в застиранной рубашке, таскает коробки с таблетками на фабрике в районе Дадра. После смены заваливается в харчевню «Лакшми», где его сестра Мира, перепачканная в муке, разливает чай клиентам. «Папа сказал, на твою учебу денег нет», — бросает он, разминая купюры с запахом карри. Отец, Ритураж, чинит рикшу во дворе, сплевывая красный *паан* на цемент: «Учиться? Ты думаешь, я
Рави, 27 лет, таскает мешки с рисом на рынке «Кхари Баоли» в Дели, пока его сестра Прия, 16, корпит над учебниками по химии в комнатке с треснувшими стенами. По вечерам он забирает её из колледжа на видавшем виды скутере, торопясь объехать пробки у храма Лакшми-Нараян. «Опять Санджай приставал?» — хрипит Рави, разминая синяк на плече от утренней разгрузки фургона. Прия молчит, прижимая потёртый
В Мумбаи Джаян Шарма, парень с обострённым вниманием к мелочам, втирается в доверие к полиции, прикинувшись медиумом. Он замечает, что у инспектора Миры Дешмукх на сари всегда пятно от кофе — видимо, пьёт на ходу между допросами. «Твой начальник спит с любовницей по средам, да?» — бросает Джаян в их первую встречу, указав на следы помады на рубашке офицера. Расследуя убийство торговца
Радха, дочь портного из переулков Лалбауга, ежедневно таскала корзины с тканями для отца. На рынке Дадара, протискиваясь между лотками, она врезалась в Вихан — парня в потертых джинсах, разгружавшего ящики с краской для дядиного магазина. «Слепая что ли?» — буркнул он, подбирая рассыпавшиеся катушки ниток. «Сама разберешься», — бросила Радха, замечая, как его пальцы в краске оставили пятно на ее
В переулках старого Дели, рядом с лавкой специй «Шафран», 27-летний Рави Чопра чинит сломавшуюся ось своей зеленой авторикши. В кармане зажеванная записка от сестры: *«Мама опять ругается за долги. Вернешься до темноты?»*. Через дорогу, в чайной «Джаганнатх», 19-летняя Прия Малик вытирает липкие столы тряпкой, пахнущей прогорклым маслом. «Скоро сессия — а ты как, в колледж вернешься?» — кричит ей
Арджун ковырял ножом щель в полу своей лавки на Чауринги-роуд, пряча конверт с вензелем «С.Д.». На улице Лина, в потёртом берете, торговалась за ржавый компас с продавцом рыбьих голов: *«Deux cents, pas plus»*. Ей кричали вслед «мадам-сахиб», когда она исчезала в переулке с гранатовым соком на рубашке. Тем временем Эйрик в доке Хауры чинил мотор лодки «Фьорд», зажав в зубах фотографию норвежской
Рахул, парень из переулков Дхарави, вляпался в долги после того, как старый мотоцикл отца сломался посреди рынка Crawford. Его мать, Шанта, каждый вечер пересчитывала рупии в жестяной коробке из-под печенья, приговаривая: *«До зарплаты еще три дня, а риса хватит только на завтра»*. Однажды утром к ним ворвались двое из местной группировки — Бхаи с шрамом через лоб и его молчаливый напарник
В вагоне третьего класса переполненного поезда «Ченнай—Мумбаи» 24-летний Рави, в потёртой кожаной куртке, прижимает к груди холщовую сумку с флаконами инсулина — их нужно доставить бабушке в Нагпур до рассвета. Рядом, у окна, Прия, студентка-биолог в очках с треснувшей дужкой, листает конспекты, украдкой поглядывая на подозрительного мужчину в чёрной пагди, который пялится на её старый кожаный
Рудра, офицер антитеррористического подразделения из Мумбаи, застревает в пробке на мосту Ворли, когда получает шифрованное сообщение: *«Централ маркет, 14:30. Желтый рюкзак»*. Он резко разворачивает машину, сбивая ящик с манго у уличного торговца. Дома Шивани, его жена, звонит ему в ярости: «Аарти снова забыла учебник по математике в твоей машине. Ты вообще помнишь, что у тебя есть дочь?» Рудра,
Анита Шарма, бухгалтер в небольшой фирме в Чандигархе, каждое утро начинала с проверки счетов за электричество, пока её муж Раджеш, инженер-строитель, допивал чай с кардамоном. Их квартира на третьем этаже с треснувшими плитками в ванной стала ареной споров: Раджеш забывал вынести мусор, а Анита прятала его сигареты в старую коробку от конфет. «Ты даже не спросил, почему я задержалась на работе!»