Лукас, 17 лет, чинит мотоцикл у подножия фавелы Санта-Марта, пока его бабушка Дона Изабел хрипит в комнате с отсыревшими стенами. «Лекарства дороже золота», — бросает он другу Маркусу, перебирая провода аккумулятора. Тот протягивает смятый флакон с розовыми таблетками: «Фармацевт в Лапе сказал — последняя партия до дождей». Ночью они грабят аптеку на Rua Dias — Лукас вышибает дверь плечом, Маркус
В пригороде Ресифи подросток Мигель, сын рыбака, тайно рисует граффити на стенах местного рынка. Его друг Рафаэль подвозит на мопеде банки краски: «Слушай, старик из порта платит триста за рекламу рома — сделаешь к пятнице?» Мигель отмахивается, замечая царапину на запястье — вчера отец снова швырнул пустую бутылку. По вечерам он помогает чинить сети, пахнущие гнилыми водорослями, а после убегает
Кармен, 27 лет, замешивает тесто в пекарне *Doce Sopro* на окраине Сан-Паулу. Мука въелась в складки ее фартука, а запах дрожжей смешивается с ароматом жасмина из-под соседского забора. Маркос, друг детства, приносит сломанный миксер: «Опять мотор сгорел. Ты ж руки себе оторвешь раньше, чем этот хлам починю». Она вытирает лоб тыльной стороной ладони: «А ты булочки попробуй. Как в пятом классе,
В центре — Рикардо, 23 года, мойщик посуды в забегаловке на окраине Сан-Паулу. Его младший брат Лукас исчез после ночной смены на фабрике «БразилПласт», оставив в съёмной квартире только разбитый телефон и открытый ноутбук с перепиской в Telegram: *«Они хотят закопать нас вместе с отходами в районе Серрадо»*. Рикардо нанимает грузовик-рефрижератор, под видом доставки замороженных креветок
Лукас, худощавый археолог с потёртым блокнотом в руках, копался в грунте под развалинами церкви Сан-Франсишку в Салвадоре. Влажный воздух пропитан запахом жареной муки *акараже* с лотка уличной торговки. «*Cadê o mapa que você jurou que tinha?*» — хрипло спросил его напарник, Жоау, поправляя кепку с выцветшим логотипом «Фламенго». Внезапно лопата ударила о каменную плиту с резными символами —
Мария, младшая дочь в семье Алмейда, приезжает из Сан-Паулу в горный городок Кампу-Нову после пяти лет молчания. В рюкзаке — потрёпанный дневник матери, которую похоронили месяц назад. На кухне старого дома её встречает старший брат Карлуш, помешивая кастрюлю *feijoada*: «Решила вспомнить, где выросла?» В углу валяется коробка с гирляндами — отец каждый декабрь вешал их на манговое дерево во
Шику, седой рыбак с шрамом на левой щеке, коптит пираньи в жестяной банке за хижиной в порту Сантуса. Его соседка, Розалина, 72 года, кричит через ржавую ограду: *«Снова твоя кошка воровала мою папайю!»* Он бросает ей две серебристые рыбины в платок — плата за молчание о вчерашней драке в баре «Кашаса ду Жуан». В ящике под койкой Шику хранит потёртую фотографию: он, молодой, в белой рубашке,
Эдуардо, 28 лет, курьер в Сан-Паулу, каждый день объезжает районы Пиньейрос и Вила-Мадалена на потрёпанном мотоцикле *Honda CG 150*. Замечает, что в конвертах для адресата "М. Рибейро" вместо документов иногда попадаются обрывки стихов. Однажды решает задержаться у дверей квартиры на Rua Aspicuelta — застаёт Монику, 25 лет, в футболке с принтом Radiohead, которая вытирает кисти тряпкой
Клара, тридцатилетняя безработная с татуировкой дракона на запястье, отвечает на объявление в газете: «Требуется няня, опыт с детьми необязателен». Ее нанимает Ана — бледная беременная с густыми рыжими волосами, живущая в полуразрушенном особняке на окраине Сан-Паулу. В спальне Аны пахнет плесенью и йодом, а на тумбочке валяется пузырек с диазепамом. «Не заходи ко мне ночью, даже если услышишь
Олли, потрёпанный рюкзак с выцветшей нашивкой в виде кометы, внезапно заговорил с Лукасом, когда мальчик копался в старом сундуке на чердаке бабушкиного дома в Рио-де-Жанейро. «Эй, хватит тыкать в молнию — я же живой!» — проворчал он, выплюнув горсть конфетных обёрток. Вместе с Эмили, соседкой Лукаса из Торонто, они обнаружили, что Олли умеет телепортироваться, если положить внутрь предмет с
Лукас, 16 лет, копался в ржавом баке у дома, пытаясь собрать последние капли воды из конденсата. Его бабка, Дона Роза, скинула с плеч корзину с сухим бельем: "Если к вечеру не найдешь, опять будем пить кактусовый сироп". Ветер гнал красноватую пыль с высохшего русла Рио-Саладо, где старики до сих пор искали кости пропавшей в 80-х экспедиции. За развалинами церкви Носса-Сеньора-да-Секура
Рикардо копался в старом сундуке под кроватью, когда нашел потрепанный блокнот с выцветшей надписью "Жуан, 1998". На рынке в Жуазейру, разглядывая сушеное мясо и связки чеснока, он услышал, как торговка в платке с попугаями говорила соседке: "Эй, мальчишка, твои глаза — точь-в-точь как у того бандита с фото в газетах". В блокноте — схема тоннелей под фабрикой кожевенного