Артем, худрук провинциального театра кукол, разливал вонючий растворимый кофе из треснувшей кружки, пока актриса Лиза снимала парик с рыжими клочьями. «Счета за свет не платили три месяца, а ты хочешь новую ширму?» — бросила она, вытирая грим салфеткой с запахом ацетона. Утром он нашел в раздевалке ее сумку с билетом на автобус до Москвы — дата отъезда совпадала с премьерой «Петрушки». В пятницу,
Юта Гонохара, хозяин полузаброшенного сайта «Оккультный уголок», ковырялся в архивах библиотеки, когда заметил странность: за месяц в Токио произошло 256 самоубийств, и у всех жертв при вскрытии находили микроскопические кристаллы. Его подруга Рёка Нарусава, работавшая в кафе «Кроличья нора» у станции Икебукуро, смеялась: «Ты опять везешь эту чушь?» — но сама украдкой проверяла данные на ноутбуке
Амина протирала зеркало в углу салона, пока клиентка Рузия щупала прядь волос, выгоревшую от солнца. «Нет, красный не хочу — муж скажет, будто я из борделя», — бросила она, разглядывая каталог. Вентилятор скрипел, гоняя запах аммиака и жареной лапши из соседней закусочной. На полу возле раковины ползали муравьи — Амина пнула мокрую тряпку, чтобы смахнуть их, но они вернулись через минуту. Вечером
В старом портовом городке Кадис пыль смешивается с соленым ветром. Лусия, 17 лет, с сигаретой за ухом, находит в подвале бабушкиного дома коробку с письмами 1940-х. Там упоминается её прадед — учитель Томас, расстрелянный без суда. Её друг Хави, рыжий парень с гитарой за спиной, пытается отговорить: *«Ты что, хочешь копнуть ту грязь, из-за которой дед твой сдох?»*. Но Лусия крадёт документы из
Джек Роулинс, ветеран патрульной службы с облупленной татуировкой орла на предплечье, каждое утро забирает напарника Эдди Кроуфорда со съемной квартиры в Восточном Лос-Анджелесе. Их маршрут — проверка ломбардов на Санта-Моника-бульвар, где владелец лавки старинных часов, мистер Чен, шепчет: *«Вчера опять приходили те двое в кожаных куртках. Просили «защиту»»*. В рации трещит голос диспетчера:
Джейк Морено, инженер-строитель с потрёпанным портфелем из искусственной кожи, каждое утро толкался в переполненном автобусе №14 до здания мэрии на Пяндж-стрит. Его столпившаяся коллега, Мия Судзуки из отца-японца и матери-мексиканки, вечно спорила с ним из-за планов реконструкции канализационных труб на 8-й авеню. «Ты хочешь залить бетоном всё, как в твоих чертежах? — бросала она, разливая в
Изабелла «Иси» Шнайдер, 28 лет, застенчивый профильер из Мюнхена, в первый же день в берлинском участке получает в напарники Оскара «Осси» Хольцера, 54 года, в мятом пиджаке и с термосом кофе с коньяком. Их сразу кидают на разбор драки в хостеле на Райкоштрассе: турок-охранник разбил бутылку об голову студента, кричавшего про «оккупантов». Осси, разгребая осколки, ворчит: «Здесь хоть раз за день
Джеймс, 17 лет, в чёрной толстовке, режет ножом лягушку в гараже отца. Уверен, что не чувствует ничего — тренируется стать психопатом. Эйлиса, рыжая в рваной куртке, швыряет тарелку в стену после ссоры с мачехой: "Твои маффины на вкус как картон". Встречаются у школы. "Хочешь сжечь это место?" — бормочет он. Она смеётся: "Лучше украдём твой отцовский "Форд".
Лора Мейерс, младший архивист из Портсмута, случайно натыкается на коробку с записями доктора Эдмунда Грейвса в подвале заброшенной клиники на Оук-стрит. Пыльные кассеты 80-х, исписанные от руки диагнозы с пометкой «Проект ЛИЛИТ», фото пациентки с белыми волосами — всё пахнет плесенью и старым пластиком. Её брат Дерек, сантехник, смеётся: «Опять копошишься в хламе?» Но вечером Лора замечает, что
Донна, кассирша в местном супермаркете "ФрешКо", находит за стеной кухни свёрток с 50 тысячами долларов, когда пытается заменить треснувшую плитку. Она зовёт мужа Кевина, который чинит холодильник в гараже: *"Смотри, тут как будто кирпич… но он мягкий"*. Они разрывают обои, пачкают руки в строительной пыли, обнаруживают пачки стодолларовых купюр с синей лентой. Дочь Эшли, у
Гаури, в выцветшем розовом сари, каждое утро таскала воду из колодца за полкилометра от хижины. Отец-алкоголик, Рамеш, прогонял её на рынок продавать самодельные браслеты из бисера: *"Смотри, не вернешься с пустыми руками"*. В день свадьбы Вират, в белой рубашке с золотыми пуговицами, не стал класть ей в руки *мангальсутру* — просто бросил на стол: *"Ты теперь здесь живешь. Забудь
Джек Торренс, бывший морпех с татуировкой якоря на запястье, сидел в баре *Красный Фонарь*, разминая в руке стакан виски. К нему подсела Лена Марлоу, детектив в помятом плаще — от нее пахло дождем и дешевым кофе. «Мой брат работал на *КиберДайн*, пока не слил данные про проект «Феникс», — прошептала она, доставая смятый конверт с фото парня в очках. Джек потушил сигарету о стойку: «50 тысяч
