Минчжэ, 22 года, в рваных кедах топчет бетонную лестницу возле автовокзала в Тэджоне, повторяя слова новой песни. Его сестра Суджон, 19, протирает прилавок в рыбном магазине «Чхонха» — после школы помогает тёте. Вечером они тащат самодельную колонку на пустырь за супермаркетом: Минчжэ дёргает провод, Суджон встряхивает микрофон. «Опять хрипит, — бросает она, закусывая резинку для волос. — Деньги
Карла, немка с рыжими волосами и веснушками, приезжает в деревню масаи под Найроби вслед за Лекутом — воином, которого встретила на рынке в городе. Он зовет её *«Nakupenda»* («любовь моя») на суахили, но в хижине из глины и навоза ей приходится доить козу под насмешливыми взглядами женщин в *шуках*. «Ты не умеешь держать сосуд», — говорит старшая жена его брата, Акиру, протягивая Карле тыквенную
Андрей, в мятом свитере, и Оля, поправляя очки, стоят в очереди в киевском ЗАГСе. Он нервно перебирает пачку документов: "Слушай, а если спросят, где мы познакомились? Говорим, как договаривались — в метро, когда у меня заела карта". Она достает из сумки печенье "Юбилейное", отламывает кусок: "Лучше скажем, что на книжной ярмарке. Ты ж вон даже Коцюбинского не
Анна, девушка из деревни Гладышево, приезжает в Москву после смерти матери. Устраивается официанткой в кафе «У Виктора», где сталкивается с Натальей — владелицей салона красоты через дорогу. Наталья, бывшая девушка архитектора Сергея, который захаживает в кафе за кофе, сразу видит в Анне соперницу. «Ты думаешь, он навсегда в джинсах с краской и запахом штукатурки? — шипит Наталья, поправляя шубу.
Джеймс, американский фотокорр с выцветшей кожаной курткой, прячет плёнку в гильзу папиросы, пока продавец чая на улице Колаба орёт на подростка, разбившего глиняные *куллады*. В переулке за кинотеатром «Риалто» он сталкивается с Мирой — её шёлковое сари забрызгано грязью после репетиции, где британский продюсер кричал: «Ты играешь рабыню, а не королеву!» Она выхватывает у него сигарету: «Снимаешь
Афинский порт, июнь. Элени, 23 года, в рваных джинсах и футболке с надписью «Μπριζόλα», разгружает ящики с оливками в семейной таверне «Омалос». Запах жареных кальмаров смешивается с бризом. В углу сидит Лиам, британец с выцветшим тату «Manchester» на запястье, рисует в блокноте разбитую лодку у причала. «Καφές;» — бросает Элени, вытирая руки о фартук. Он молча кивает, не отрываясь от эскиза.
Ли Цзюнь торчит в своей однокомнатной квартире на третьем этаже дома в районе Дасин. Каждое утро он слышит, как сосед снизу, старик Ван, стучит палкой по батарее — сигнал, что пора выносить мусор. Вчерашние коробки от лапши быстрого приготовления, пустые банки из-под пива Tsingtao, обрывки счетов за электричество. По дороге на работу в ремонтную мастерскую «Золотые руки» он заскакивает в ларёк
Джейк Морган, ветеран с шрамом над левой бровью, возвращается в Брекенридж — городишко в Скалистых горах, где до сих пор пахнет хвоей и соляркой. Он спит в трейлере за гаражом своего отца, Тома, который ворчит, разбирая двигатель старого пикапа: *«Ты снова забыл ключ на 13. Или память отшибло, как в прошлый раз?»* По ночам Джейк давит таблетки мелоксикама, тушит сигареты в жестяной банке из-под
Лэйси, 12 лет, копается в коробках с ёлочными игрушками в подвале своего дома в Фростберге. За пыльным фарфоровым оленем она натыкается на потрёпанный дневник прабабушки Эллы, где та описывает «оживляющий орнамент» — звезду, сплетённую из серебряных нитей и сосновых игл. Лэйси крадёт мамины ножницы для ткани, режет на лоскуты свою старую праздничную юбку, пытаясь воссоздать узор. Бен, её
Анайя, с рыжими волосами, перевязанными синей лентой, чинила треснувшую гитару отца Лукаса в крохотной комнате над пекарней. За окном в Боке кричали продавцы эмпанадас, а по мостовой гремели грузовики с мясными тушами. "Снова танцевала на углу Плаза-Доррего?" — Лукас швырнул на стол пачку выкуренных сигарет, пахнущих дешевым табаком. Девушка провела пальцем по зацепке на шали с
В Мехико, на пыльной улице возле рынка Ла-Мерсед, 17-летний Карлос Мендоса сдирает пластырь со шрама на щеке. Он прижимает к уху старый телефон, пока мать кричит из кухни: *«¡Deja de mirarte al espejo, ayuda con los frijoles!»*. Карлос бросает взгляд на гитару в углу — подарок покойного отца, покрытую слоем пыли. В школе «Сан-Мигель» одноклассники шепчутся за его спиной: *«Mira al Frankenstein de
Фердинанд, худощавый парень в очках с толстыми линзами, роется в ящиках своего съёмного дома в Гоа. Вчерашнее вино и хаос вечеринки оставили след: на полу валяются обёртки от конфет, а на столе — карта с пятном от чая. "Письмо пропало, Дом, — бормочет он, поднимая пустую коробку из-под печенья. — Там были... всё, что я хотел сказать Фэнни". Дом, его сосед, вечно в царапанном шлеме,
