В Лагосе медсестра Аданна замечает, что её муж Эмека, владелец автосалона на улице Адеола Одеку, всё чаще задерживается «на встречах». Однажды, пока он моется, она видит смс от Нкечи: *«Забрала платье из ателье. Когда привезешь деньги?»*. Аданна проверяет его старый телефон в ящике с инструментами — там фото Нкечи в синей анкаре на пляже Элегуши. За ужином (жареная тилапия и фуфу) она бросает
Дерек Морган, менеджер автосалона из Огайо, врезается в заснеженный сугроб, пытаясь объехать пробку по грунтовке. Его жена Клэр, сидя рядом, листает список подарков в телефоне: *«Опять забыла купить батарейки для гирлянды. И кто вообще придумал ставить ёлку в гараже?»* Вместо их синего двухэтажного дома на Пайн-стрит семья натыкается на кирпичный таунхаус с облупленным забором. Джейден, 14-летний
Лайам Кертис, 24 года, работает ночным бариста в кафе *Bean & Leaf* в дождевом квартале Ванкувера. Его соседка Эмили Ван дер Ховен, студентка Академии искусств, рисует граффити на стене заброшенного склада за углом — ее руки всегда в пятнах акрила, а в кармане джинсов завалялась записка от отца: *«Не забудь вынести мусор до пятницы»*. Они сталкиваются у мусорных баков в 7 утра: он несет мешки
В Бухаресте, осенью, хирург Виктор Крэчунеску замечает, что в его больнице участились случаи с пациентами, у которых под кожей виднеются чёрные прожилки. В палате №7 мужчина с лихорадкой хрипит: *«Они шепчутся в трубах…»*, прежде чем впадает в кому. Виктор копается в архивах, натыкается на фото 1985 года — те же симптомы. Медсестра Марика, поправляя платок на голове, сухо замечает: *«В замке Бран
Эмили, 23 года, работает в крошечном кафе «Зимняя вишня» на окраине Чикаго, разливает глинтвейн с запахом корицы и чистит засорившуюся кофемашину. В четвертый раз за неделю заходит Джейкоб — парень в помятом пальто, который всегда берет капучино с двойной пенкой и рисует в блокноте углем. «Ты же вон там, на третьем столе, оставил эскиз вчера», — бросает Эмили, вытирая стойку. Он морщит лоб: «А,
Лука, рыжий парень с веснушками на носу, подрабатывает в кафе «Дольче Вита» на окраине Рима, раскладывая канноли в витрине. Его соседка София, студентка-архитектор, каждое утро берет двойной эспрессо и роняет в чашку обгоревший сахар — привычка с детства. «Опять не выспалась?» — спрашивает Лука, замечая синие тени под ее глазами. Она ворчит на профессора, который завалил ее чертежами старых
Софи Дюваль, учительница французского из Монреаля, каждое утро заваривает крепкий кофе в синей кружке с трещиной. В четверг после урока она получает смс от подруги Клодин: *"Тот адвокат из кафе — Люк Бертран — спрашивал про тебя. Не вздумай отказаться!"* Вечером в ресторане *La Maison Bleue* Люк дарит ей книгу Камю, шутит про дождь и забывает красный шарф на стуле. На следующий день
Антон, электрик с облупленными костяшками пальцев, в пятницу застрял на стройке у ТЦ «Глобус» — чинил щиток, когда начальник Семеныч бросил: *«Тебе зарплату платить или на гитару копить?»*. Дома, в хрущевке на Уралмаше, Катя разогревала пельмени в кастрюле с треснувшей эмалью. *«Опять с Пашкой в подвале лабали?»* — спросила она, вытирая руки о фартук кафе «Рассвет». Антон молчал, глядя на гитару
В маленькой деревушке Брэкенридж, затерянной в Шотландском высокогорье, местная художница Эйла Маккензи копается в ящике с красками, пытаясь закончить рождественские открытки. Ее сосед, американец Джейкоб Рид, переехавший сюда после развода, чинит протекающую крышу своего каменного коттеджа. «Ты опять забыл купить смолу?» — кричит Эйла через забор, указывая на жестяную банку у его ног. Джейкоб,
Юки копошится в школьной теплице, поправляя горшки с оранжевыми бархатцами. Ржавая лейка подтекает, оставляя лужицы на бетонном полу. За спиной скрипит дверь — входит Хирото в мятых кроссовках, держа конверт с печатью из Токио. *"Опять про лейку забыл?"* — бросает Юки, протягивая запасную. Хирото молча показывает билет на поезд: *"Отца переводят. Послезавтра уезжаю"*. В углу
Лейла, 23 года, каждое утро разгружает мешки с кофейными зернами за *Green Bean*, кафе в Бруклине, где окна всегда запотевают от пара эспрессо-машин. Её сосед Эмир, корявый саксофонист с трещиной на мундштуке, регулярно заказывает «кофе как грязь» и оставляет на салфетках ноты с пассажами из *Summertime*. «Опять не спишь?» — бросает он, заметив синяки под её глазами, пока она вытирает стойку
Саттон Брэйвуд, вскинув подбородок, поправляла чокер с жемчужиной, пока Эмили Малиа, переминаясь в кедах, рассматривала мраморные ступени особняка. «Ты точно уверена, что твоя мать не заметит?» — Эмили держала телефон с треснутым экраном, куда Саттон скинула расписание уроков. Они договорились меняться на три дня: Саттон хотела сбежать от репетиторов и вечеринок с шампанским, Эмили мечтала
