Марси Вэррен, бывший военный юрист с нервным тиком левого глаза, каждое утро начинал с таблетки клоназепама и холодного кофе из пластикового стаканчика. Его квартира в Бруклине завалена папками с делами ветеранов — на кухонном столе между пустыми бутылками виски лежали показания о взрыве в провинции Гильменд, где погиб его друг, морпех Терренс Шарки. В офисе на Манхэттене секретарша Джина
Хуан, 27 лет, живет в деревне под Медельином, где пытается содержать небольшой козлятник. Его рыжий козел Пепе регулярно сбегает через дырявый забор, топчет грядки соседа Рафаэля. «Опять твоя скотина мой юкку вытоптала! — кричит Рафаэль, размахивая мачете. — В следующий раз суп из него сварю!» Хуан, вытирая пот с лица, клянется починить ограду, но вместо этого засыпает в гамаке под радио, где
Люка тащит сумку с багетами через переулок за булочной *Chez Martine*, спотыкаясь о треснутый плитняк. Его сестра Эмма, с сигаретой в зубах, рисует эскизы платьев на подоконнике мансарды в 5-м округе. «Опять ты в муке, как привидение», — бросает она, не отрываясь от ткани. По вечерам они толкутся у киоска на площади Пигаль, где Анри, их сосед-фотограф, продаёт снимки туристам. «Смотри, этот
Хоуп Мейерс, 23 года, моет полы в кафе "Diner’s Edge" на окраине Чикаго. После смены залезает в рваные кроссовки, бежит в подвал общественного центра, где арендует помещение за $15 в час. Там она ставит старый ноутбук на пианино, включает трек с помехами, повторяет связки для уличного баттла. "Ты снова забыла про еду?" – мать, Линда, оставляет контейнер с холодной пастой на
Лейла, 17 лет, подрабатывает в бруклинском кафе *Brew & Hue*, рисуя портреты посетителей за чаевые. В подсобке между сменами она хранит потрескавшийся мольберт и тюбики масляных красок, пахнущих льняным маслом. Однажды за столик у окна садится Мило, парень в помятом худи с рисунком молекулы серотонина, заказывает латте без сахара. «Ты слишком много думаешь, пока рисуешь, — говорит он, глядя,
В горном кишлаке Жазык сухой осенью Сулейман, 35 лет, пас овец, поправляя потрескавшийся ремень на седле. Его младший брат Эркин, в засаленной куртке, принес весть: *«Аке сказал — пастбище за рекой теперь мое. Ты женился на чужке из Бишкека, забыл обычаи»*. В избе, где пахло топленым маслом и пылью, мать резала лепешки ножом с обломанным кончиком, молча глядя на икону святого Николая, висевшую
В припорошенной снегом деревне под Рованиеми Ээро, местный ветеринар, находит в сарае замерзшее тело подростка с перерезанным горлом. Рядом — клочок газеты с датой 1987 года и пятнами брусничного джема. «Чёрт, опять эти городские уроды сюда лезут», — бормочет он, доставая из кармана потёртый Nokia 3310, чтобы позвонить Марьи, единственному полицейскому в округе. Та, разбирая в участке банки с
В Лиме, на пыльном рынке у Plaza Mayor, Хавьер Мендоса, археолог с потёртым блокнотом, торгуется за керамическую чашу с трещиной. Продавец, старик в шляпе с выгоревшими полями, хрипит: *«Cien soles, y te cuento de dónde salió»*. Вместе с Элой, студенткой-антропологом в мятом жилете, они расшифровывают узоры на черепках при свете фонарика в задней комнате бара. Эола тычет в символ змеи: *«Это не
В прибрежном городке Порт-Клэр Джек Морроу, 17 лет, копошится в ржавых ящиках с пиротехникой за заброшенным маяком. Его руки в ожогах от прошлогоднего фестиваля, а в кармане — список долгов от местного поставщика. «Ты опять прожег дыру в сетке?» — Лила Картер, в масляных пятнах от своей инсталляции из старых рыболовных сетей, тычет пальцем в дымящийся участок ограждения. Она украдкой рисует
Ливиу, младший редактор с постоянно запачканными чернилами пальцами, обнаружил в архиве редакции старую распечатку с пометками на румынском и турецком. Его напарница Елена, бывшая учительница истории, узнала в упомянутых адресах районы Бухареста, где в 80-х исчезали диссиденты. «Смотри, тут *Calea Victoriei 12* — сейчас там кафе с зелёными ставнями», — она ткнула в карту обломком карандаша. Пока
Джин Мэнсфилд, 48 лет, прилетает в Ванкувер из Торонто после звонка о пропаже дочери. Клэр, 22 года, исчезла через три дня после приезда — её рюкзак нашли в хостеле на Истсайде, рядом с пустым флаконом снотворного. Джин селится в мотеле «Палисандр» с коврами в пятнах, пьёт растворимый кофе из треснувшей кружки. Сержант Картер, местный полицейский с привычкой жевать мятную жвачку, говорит: «Она
Марита Кодряну, 27 лет, работает архивариусом в городской библиотеке Бухареста. Каждое утро она покупает *коада с мамулыгой* у уличного продавца возле станции Пиаца-Унири, пока тот ворчит: «Твой коллега, Даниэль, снова забыл сдачу». В подвале библиотеки, среди пахнущих плесенью фолиантов, Марита находит дневник 1947 года с пометкой «С.В.» — страницы обрываются на описании ритуала в церкви