В 1996 году во Вроцлаве 19-летнего Томека Коменду задерживают по подозрению в убийстве 15-летней Дороты Шпаковской. Тело находят у заброшенной пристани на Одре — синяки на шее, в кармане куртки записка с инициалами «Т.К.». Соседка Марыся Гурницкая клянётся, что видела, как Томек тащил девушку в кусты, но позже отказывается от показаний, шепча матери Томека, Янине: «Меня запугали, прости».
Лиам, 17 лет, копался в гараже отца в Редмонде, штат Орегон, когда наткнулся на ржавый ящик с гравировкой в виде спирали. Внутри лежал шар из матового стекла, который начал пульсировать теплом в его руке. На следующий день на уроке химии он случайно расплавил колбу, увидев вспышку синего света. «Ты тоже это чувствуешь?» — спросила Миа, новенькая с фиолетовыми кончиками волос, за углом школы,
Джек, таксист с хронической болью в пояснице от сидения за рулём, натыкается в багажнике старой «Короллы» на кожанный чемодан с наклейкой отеля «Нева» 1998 года. Внутри — паспорт на имя Елены Петровой, три фотографии заснеженной площади с церковью в стиле «пряничного» барокко, ключ от сейфа №214 и конверт с выцветшими чернилами: «Они найдут меня первыми». В гараже, заваленном банками из-под
Кевин Файги, в мятом хлопковом худи, перебирает раскадровки для *Стражи Галактики* на столе, заваленном пустыми стаканчиками от кофе. За кадром Роберт Дауни-младший в кресле гримерки шутит с Джоном Фавро: «Ты уверен, что этот костюм не жмет в… стратегических местах?» — дергая за провода на груди Железного человека. Монтажер Карен Бейкер в затемненной комнате скроллит сцены боя Тора и Дestroyer в
Света, официантка из захолустного кафе на Оболони, в пятничный вечер вытирала стойку тряпкой с запахом старой губки. Её синяя униформа с выгоревшим логотипом «У Марфы» давно потеряла форму. Андрей, московский застройщик в пальто от Zilli, заказал кофе и ухмыльнулся другу Диме: «Две недели — и она сама ко мне приползет». Дима, разминая сигару в пальцах, фыркнул: «Ставлю яхту. Если проиграешь —
В старом пражском доме на Винарской улице Йозеф роется в коробках с дедовыми вещами. Под слоем пыльных газет 70-х он находит ржавый ключ с символом льва. Сестра Элишка, разбирая фарфоровые чашки, замечает на дне шкатулки карту: «Здесь отмечен тоннель под Староместской площадью… Дед писал, что в 45-м там прятали оружие». За окном гудит трамвай №14, а из соседней квартиры тянет жареной капустой.
Сергей и Ольга каждое утро шли в школу мимо пятиэтажек с облупившейся краской. На углу улицы Кирова старушка в платке продавала квас из бочки; Сергей ковырял монетку в кармане, но Ольга тянула его за рукав: «Опоздаем на географию — Семён Петрович опять про вулканы час будет рассказывать». В классе пахло мелом и мокрыми варежками, сушившимися на батарее. После уроков Ольга разворачивала газету с
Эльвира, 27 лет, каждое утро чинит деревянные лодки в гавани Пуэрто-Санто — захудалом портовом городке, где даже рыбаки носят потертые кепки с выцветшими логотипами пивных брендов. Ее отец, Рамон, пропал в море три года назад, оставив ей только старую карту с отметками возле разрушенного маяка Ла-Брума. В баре «Ла Сардина», где потолок заляпан чернилами кальмаров, Эльвира слышит от пьяного
В небольшом городке под Ленинградом появляется мужчина в потрёпанном плаще. Его зовут Виктор, но документов при нём нет — только ключ от неизвестной квартиры и записка с цифрами "11-17". Он селится в общежитие завода «Красный пролетарий», спит на раскладушке рядом с печником дядей Мишей, который ворчит: "Шкаф сколотить не можешь? Руки-то есть!" Виктор устраивается грузчиком на
Джек Моррисон, слесарь с завода «Мидвест Стил» в Кливленде, каждое утро заезжает в закусочную "Бетти" перед сменой. Там он берет кофе в пенопластовом стакане и бутерброд с яйцом, пока обсуждает с коллегой Мэгги Райан новости о сокращениях. "Слышал, Томпсон из третьего цеха вчера уволился добровольно?" — Мэгги мнет в руках салфетку, оставляя следы помады на краю. В раздевалке
Томас, 17 лет, в рваной кожаной куртке, каждый день после школы чинит мопеды в душной мастерской у дяди в Истапалапе. Однажды в ящике с болтами находит потрёпанный блокнот с надписью *"Si lees esto, ya estoy muerto"* и координатами заброшенной фабрики возле канала Сочимилько. Эстебан, его друг-анархист, тычет пальцем в карту: *"Здесь в 80-х пропадали студенты. Твой отец тоже исчез
Вера, инженер-механик с замасленной гайкой в кармане куртки, едет из Новосибирска в Красноярск на ремонт дизельного двигателя ТЭП60. В тамбуре третьего вагона она сталкивается с Сергеем, молчаливым проводником, который разбирает примус, пока пассажиры спят. «Топливная система барахлит — воздушная заслонка», — бросает Вера, вытирая руки об ветошь. Сергей молча кивает, но позже подсовывает ей