Лукас ворчит, разгребая снег у старой лесопилки в Блэкстоуне, Вайоминг. Его младший брат, Клэй, закуривает у грузовика с разбитым фарой — пачка "Мальборо" торчит из кармана джинсов. «Ты опять с Элизой дрался?» — Лукас бросает лопату, показывает на синяк под глазом брата. Клэй молчит, достаёт из-под сиденья ржавый ключ от сарая, где их отец, Джексон, хранил старые охотничьи ружья.
Савелий, худощавый мужчина с постоянно запыленными очками, копается в теплице на окраине приграничного городка. Его соседка Марфа, бывшая учительница, приносит банку соленых огурцов: «Опять на голодный желудок возишься? Дай хоть картошку подсажу». По вечерам он тайком чинит разбитую лавочку у заброшенной школы, где десять лет назад пропала местная девочка Катя. В кармане – смятая записка с
В Мумбаи, на переполненном рынке Кроуфорд, 23-летний Адитья Шарма подслушивает разговор двух полицейских в грязной форме: *«С велосипедного ларька старик заплатил только 500 рупий. Вечером заберем остальное»*. Он вспоминает, как его отец, владелец крохотной мастерской по ремонту часов, годами отдавал взятки, пока не умер от сердечного приступа во время обыска. Адитья крадет у одного из копов
Кайл Реннер, бывший хакер с татуировкой в виде QR-кода на запястье, подрабатывает в Бостоне ремонтом старых голопроекторов. Его соседка, Лена Войт, медсестра из клиники «Нейро-Синтез», однажды оставляет ему записку с координатами сервера и цифрой *17.04.23* — датой своей смерти через три дня. В гараже, заваленном платами и банками энергетиков, Кайл взламывает сервер, обнаруживая списки пациентов
Катя, 17 лет, живет в пятиэтажке на окраине Москвы, где в подъезде треснутые почтовые ящики и вечно пахнет жареным луком из квартиры №12. Отец, Сергей Иванович, водитель трамвая №7, после смены чистит форму щеткой с облезлой ручкой. Катя рисует граффити на гаражах возле промзоны — чьи-то глаза, обведенные синей аэрозолью, смотрят сквозь ржавые ворота. Дима, ее друг с детства, прыгает по крышам в
Гарви Чейни, пятнадцатилетний сын железнодорожного магната, срывается за борт роскошной яхты во время шторма у берегов Ньюфаундленда. Его подбирает *Эбби М. Дин* — потрёпанный рыболовный шхунер с экипажем из шести человек: капитан Диско Троуп в засаленном дождевике, курящий трубку с дешёвым табаком, боцман Мэннинг с шрамом через левый глаз, и юнга Дэн, который тайком собирает ракушки в деревянную
Анна, сварщица из пригорода Гродно, каждое утро пробиралась через разбитую дорогу к проходной завода «Белагро». В кармане — списки лекарств для дочери Лизы, астма которых обходилась в треть зарплаты. «Опять таблеток не хватит», — думала она, поправляя платок, пока начальник цеха кричал про срочный заказ на металлоконструкции. Вечером, разогревая на плите картошку с салом, слушала, как Лиза
Марчелло, худощавый неаполитанец с привычкой теребить цепочку от часов, получает от Дона Риккардо конверт с фотографией информатора — пожилого мужчины в очках, торгующего газетами у вокзала. «Он знает про грузы из Марселя, — шепчет Риккардо, поправляя шляпу. — Убери его до рассвета». Марчелло молчит, сжимая конверт так, что костяшки белеют. Дома, в квартире с облупившимися обоями, Лючия гладит
В провансальской деревушке Сен-Клер пожилой винодел Анри Марсо спорит с дочерью Люсиль из-за продажи участка под отели. «Ты разве не видишь, как туристы топчут наши виноградники?» — хрипит Анри, разбивая глиняный кувшин о каменную мостовую. Тем временем итальянский рабочий Карло Феррари, переехавший из Турина, чинит черепицу на крыше кафе «Лаванда», украдкой наблюдая за ссорой. По вечерам он
Аружан, 17 лет, в рваных джинсах и с потёртым рюкзаком, копается в старом сундуке на балконе панельной пятиэтажки в районе Тастак. Находит конверт с выцветшими фото: мать в платке стоит у кирпичного завода, за спиной — табличка *"Алматымаш, 1998"*. "Не говори отцу", — написано на обороте синими чернилами. Внизу, у подъезда, кричит соседский мальчишка: "Твой Данияр опять
Эдди, седой ветеран с татуировкой якоря на запястье, растит внука Вулфа в домишке с треснувшим крыльцом где-то под Сиэтлом. Утром Вулф, пятнадцатилетний парень в потёртой косухе, запирается в школьном туалете, чтобы спрятать когти — «Опять эти дурацкие рубашки с длинным рукавом», — бормочет он, слыша за дверью смех Томми, местного задиры. Дома Эдди чинит старый холодильник, который гудит, как
Раджа, в потёртом жилете с карманами, набитыми обрывками карт, рылся в старом сундуке под кроватью. Нашёл потёртый дневник отца: «Храм Шивы в Западных Гатах. Алтарь с трещиной в виде павлина». Мира, его сестра, чинила сеть для ловли рыбы у окна. «Опять про эти камни? — бросила она, не отрываясь от узлов. — Вчера Сангит видел, как чужаки с металлическими коробками копались у ручья». В углу хижины