Эмили Ривз, 35-летняя биолог из Чикаго, прилетает в перуанский городок Пукальпа с потрёпанным блокнотом и заявленной целью — найти редкий вид орхидеи, способный синтезировать антибиотик. Местный проводник Карлос, в прошлом военный с татуировкой ягуара на предплечье, ведёт её через мангровые заросли, где комары облепляют кожу. «Ты уверена, что карта 1947 года ещё актуальна?» — хрипит он, вытирая
Марта и Джесси Ридлер переехали в старый дом под Оклахома-Сити после смерти дяди Клайда, который завещал им ферму. В первой же день девятилетний Итан нашел в сарае ржавый нож с выгравированными буквами "L.J.", а двенадцатилетняя Хлоя заметила, что качалка на веранде двигается сама — "Там никого не было, мам, клянусь!" — она тыкала пальцем в запотевшее окно. В спальне Марта
В Йоркшире, в засыпанном снегом городке Рэвенсхоул, детектив Клара Митчелл копается в архивах местной библиотеки. Ей нужно найти связь между свежим трупом в промзоне — электриком Марком Фэрроу, которого нашли с перерезанным горлом у трансформаторной будки, — и старым делом о пропавшей студентке (1998). Бармен Джек из «Вороньего гнезда» бурчит, вытирая пивные кружки: «Марк тут каждую пятницу водку
Стелла Карвер, морской биолог с татуировкой кашалота на запястье, возвращается в Порт-Криксон после гибели отца. Джек Карвер погиб в мутных водах залива — его лодку перевернула белая акула. Теперь на пляже у старого маяка находят обрывки рыбацких сетей с клочьями кожи. "Тут что-то не так, Мэтт. Глубже, чем кажется", — Стелла тычет пальцем в карту с отметками нападений. Шериф Ридж, её
Эмили, художница из съемной студии в Сильвер-Лейк, в пятнах акрила на джинсах, случайно задевает Дэниела, корпоративного юриста, когда рисует граффити у кофейни на Мелроуз. Он вытирает капучино с рукава пиджака, достает контракт из портфеля: «Три месяца притворяемся парой. Каждое воскресенье — ужин с моей матерью в Беверли-Хиллз. Никаких сюрпризов». Она перебивает, разглядывая пункт о «запрете
В центре — спецгруппа из пяти человек: капитан Мехмет с шрамом над бровью, медсестра Лейла в поношенном хиджабе, взрывник Джемал, вечно жующий лепешки, компьютерщик Али с хроническим нервным тиком, и новичок Сердар, который постоянно роняет пистолет. Их база — заброшенный склад в промышленной зоне Анкары, где между рейдами они спорят о футболе и чинят рацию скотчем. В первой серии Мехмет получает
Курама, бывший инженер-химик, сидит в затемненной комнате с разложенными на столе схемами вентиляции токийского метро. Его пальцы в пятнах от кофе листают отчет о взрыве в Осаке: осколки стекла встроены в стену как арт-объект, запах гари смешан с ароматом жареных кальмаров из ларька через дорогу. «Здесь паттерн, — бормочет он, отмечая маркером время инцидентов, — 10:23, 10:47, 11:12… Это не
Камила, 17 лет, в рваных кедрах и с рюкзаком, заваленным пустыми бутылками из-под агваардиенте, продирается через заросли коки у реки Сину. Ее брат Лукас исчез три дня назад, оставив на пороге хижины окровавленный нож для чистки рыбы и записку: *«Они в земле, там, где поют ягуары»*. В портовом городке Турбо старуха-гадалка, жуя листья коки, прошипела Камиле: *«Ищи слепого гамбитера — он знает
Эмир, заросший щетиной и в потёртой кожаном жилете, рыбачил на озере у подножия Таврских гор. Его деревня — каменные дома с треснувшими ставнями, запах жареного булгура из соседней хижины — считала его чудаком после смерти жены Лейлы. Она оставила ему амулет с синим глазом, который он теперь прятал под рубахой. «Ты всё ищешь тех, кого нет,» — бурчал старик Хасан, чиня сети у лодки. Эмир молчал.
Марк разложил фотографии на кухонном столе, рядом — смятая пачка сигарет «Беломор» и кружка с холодным чаем. На снимках: трещина на асфальте возле заброшенной фабрики «Прогресс», следы шин, обрывок детского свитера. Лиза, вскрывая архивную папку, нашла запись звонка в полицию за два дня до исчезновения девочки: «Там кто-то прячется в старых цистернах…» — голос мужчины, фоном — гудение
Майлз Карвер, механик из Огайо, рисует на стене камеры 13-B маркером, украденным у надзирателя. Его сосед, бывший наркокурьер Рэй Мендоса, стучит по трубам азбукой Морзе: *«Через два дня патруль меняется, надо ускориться»*. В прачечной заключённые передают свёрнутые в носки записки — Картер, повар с кухни, добыл схему вентиляции, спрятав её в коробке с засохшими макаронами. Ночью Майлз выламывает
Авинаш Шарма, хирург с облупившейся краской на стетоскопе, каждое утро пробирается через пробки возле рынка Кроуфорд в Мумбаи, чтобы успеть к 7:30 на обход. Его белый халат вечно пахнет кардамоном — медсестра Лалита подкладывает ему в карман специи, шепча: *"Доктор-сахиб, голодный врач — злой бог"*. В палате №4 подросток Раджеш, у которого отказали почки из-за поддельных лекарств,
