Стивен Толкин

Лиам, 27 лет, копался в двигателе старого грузовика в своём гараже на окраине Грейвуда, когда Эйвери ворвалась с потрёпанной тетрадью в руках. "Слушай, эти формулы из дока Харрисона... Тут смесь нитратов с чем-то вроде вольфрама. Папа не просто так запрещал нам туда лазить". Город, утопающий в ржавых эстакадах и запахе серы с целлюлозного комбината, десятилетиями жил слухами о пропавших
Линда, 34 года, работает корректором в маленьком издательстве Ванкувера. Ее муж Грег, менеджер автосалона, каждую пятницу оставляет на кухонном столе квитанции от баров с подозрительными суммами. В третьем ящике комода, под стопкой его старых футболок, она находит чек на кольцо с сапфиром — не ее размер. Однажды утром, пока Грег хрипел под одеялом, Линда наливает кофе в термос с отколотой ручкой,
Конрад, худой парень в потёртой кожаной куртке, каждое утро рисует в блокноте перечёркнутые слова за столом у окна в кафе *«Ржавый Колокол»*. Мишель, с розовыми прядями в чёрных волосах, приносит ему кофе, случайно проливая его на страницы: «Опять твои мрачные каракули?» В подвале библиотеки они находят старую газету 1983 года — фото женщины с выколотыми глазами. Конрад тычет пальцем: «Смотри,
Вот, представляешь: возвращается девчонка в родной городок, где каждое здание будто шепчет воспоминания. А Тори — она не просто ностальгирует. У нее… ну, скажем так, особый взгляд на вещи. Может увидеть то, что скрыто: обрывки прошлого, тайны, которые стены хранят. Круто? Не уверена. Иногда ей кажется, что этот дар — как проклятие в красивой обертке. Особенно когда в голове всплывают те самые