Лукас, засунув руку в защитную сетку, ковырялся в улье за баварской фермой. Пальцы наткнулись на липкую массу — вместо мёда чёрная жижа с запахом горького миндаля. "Опять?" — пробормотал он, вытирая ладонь о штаны. В деревне шептались: у фрау Хубер сын весь в волдырях, а старик Бреннер сгорел за три дня, будто изнутри. В баре «У Гретхен» Йозеф, хозяин, ставил шнапс: "Говорят, в
Лена Шульц, 26 лет, печатает визитки в полуподвальной типографии на Лихтенбергштрассе. В перерыве между заказами находит в почтовом ящике конверт с обгоревшим углом — внутри фото ее пропавшего брата Томаса на фоне трансформаторной будки с граффити в виде цифры «83». «Он звонил тебе перед тем, как смыться?» — спрашивает коллега Марк, вытирая руки, испачканные синей типографской краской. Лена
Тафити всегда был немного не таким, как все в его семье. Любопытный, непоседливый, он мог целыми днями глазеть по сторонам, задавая деду сотни вопросов. А тот лишь ворчал: «Мир полон опасности. Доверяй только своим». Сурикаты жили по правилам — чужие животные считались угрозой, и всё тут. Но жизнь, как назло, любит проверять такие убеждения на прочность. Однажды Тафити знакомится с кабанчиком по