Стасс Классен


Настя Игнатьева, учительница из Калуги, получает конверт с печатью Министерства. «Через неделю — в Москве. Жильё предоставят», — бубнит директор школы, разглядывая кактус на подоконнике. В её однокомнатной хрущёвке треснувшее зеркало отражает чемоданы с потрёпанными учебниками и платьем в горошек. В столице её встречает майор Сергей Волков: «Документы. Приказ №217 предписывает совместное
Знаешь, иногда кажется, что самые страшные времена истории — это просто строчки в учебниках. А потом вспоминаешь конец 30-х в Голландии, когда нацисты начали захватывать всё подряд, и мороз по коже. Представляешь? Обычные люди просыпаются утром, а за окном уже не их страна — машина пропаганды, страх, доносы. И вот тут-то и видно, кто чего стоит. Кто-то ломается сразу: продаёт соседей, родных
Короче, там главный — Игорь Громов, бывший военный, а теперь работает в аэропорту Шереметьево. Не на высокой должности, нет, занимается топливом, сменами, рутиной. Живет в панельной хрущевке, где обои чуть желтые от времени. Вдруг появляется его взрослая дочь, Лера, с которой он лет десять не видел. Она не с пустыми руками — у нее долги, серьезные. «Пап, мне не к кому больше обратиться», —