49-летний преподаватель польской литературы Адам оказывается в центре событий, которые перевернут его жизнь с ног на голову. На первый взгляд, он — обыкновенный человек, чья внешность и поведение не привлекают особого внимания. Однако, под маской респектабельного учителя скрывается буря эмоций и противоречий. Адам живет на грани нервного срыва, и его внутренний мир — это хаотичный водоворот
Страх, гнев, грусть, радость, отвращение, ревность, стыд. Адас вновь погружается в свое детство, когда, как и большинство из нас, он еще не умел различать эти эмоции. В стремлении наладить свою взрослую жизнь, он принимает решение вспомнить те беззаботные моменты детства и научиться определять те самые семь чувств. Путешествуя по коридорам памяти, Адас встречает различные эпизоды своей жизни,
В Кракове Ядвига, бывшая медсестра с татуировкой совы на запястье, находит в подвале своей бабушкиной квартиры коробку с письмами 1945 года. В них упоминается подземный тоннель под костёлом Святой Анны, где спрятаны украденные нацистами реликвии. Она тащит за собой соседа Казимира, электрика с похмелья, который ворчит: «Опять твои призраки? Я вчера только трансформаторы чинил». Они пробираются
В маленькой деревне под Белостоком Ядвига, 54 года, вдова и знахарка, копошится в огороде, когда соседка Зося прибегает с новостью: у коровы Каськи молоко прокисло до восхода солнца. «Не черт ли это опять?» – бормочет Ядвига, засовывая в карман пучок полыни и ржавый колокольчик. В старом костеле на холме ксендз Павел, 30 лет с лицом вечного семинариста, пытается отчитать одержимого мельника, но
Кася, студентка-архитектор из Кракова, каждую субботу толкается на рынке у Базальтовых складов, чтобы купить дешёвые краски. Там же Марек, парень с фиолетовым ирокезом и татуировкой жука-оленя на шее, разгружает ящики для местного бара «Под зонтом». Их столкновение у палатки с хендмейд-кистями стало ритуалом: «Опять сгребаешь всю умбру жжёную? — бросает он, закуривая. — А ты в следующий раз приди
Во Вроцлаве слесарь Марек Ковальски, пахнущий машинным маслом и дешёвым кофе из автомата, чинит трамвайные рельсы возле рынка "Надвислянский". Утром 12 ноября, пока коллега Збышек ковырял в снегу замерзший болт, Марек наткнулся ломом на ржавый медальон 1946 года с гравировкой *"K.J. – nie zapomnij"*. "Смотри, старина, – прохрипел Збышек, вытирая нос варежкой, – может,
Кася, графический дизайнер из Варшавы, замечает, что Марцин, её муж, каждую пятницу задерживается на «корпоративах». В ящике его стола она находит ключ от номера в отеле «Полония» и чек из секс-шопа на улице Хмельной. «Это не моё», — бормочет Марцин, разглядывая потёртый ковёр. Тем временем в Риге Лига, преподавательница латышской литературы, обнаруживает в телефоне мужа Юриса переписку в
Марек, психолог с выцветшей татуировкой на запястье, арендует кабинет в старом варшавском здании с вечно заедающим лифтом. Его клиентка Анна, учительница математики, рылась в телефоне мужа ночью, пока он храпел: «Там было смс — *«Жду в пятницу у фонтана»*. Я как будто ступором ударило», — говорит она, сжимая салфетку с отпечатком губной помады. В соседнем кресле Камиль, менеджер из рекламного
Представь себе: два безумных учёных из нацистской лаборатории, которые вдруг решают играть в бога ради спасения какого-то ёжика. Серьёзно?! Вместо того чтобы, не знаю, изобретать супероружие или варить кофе в пробирках, они клонируют бедолагу — мол, так надёжнее будет защитить оригинал. Это как если бы твоя бабушка, пытаясь уберечь любимую вазу, слепила её копию из пластилина и поставила на