Цена признания (1 сезон)

Ли Джунсо, инженер со стажем, обнаружил расхождения в отчётах по строительству жилого комплекса «Ривер Вью». Его начальник и друг, Ким Минхо, отмахнулся в кабинете с видом на Каннам: «Бухгалтерия исправит, не твоя забота». Но Джунсо, пахнущий кофе и пылью с чертежей, скопировал файлы на личную флешку, ту самую, с брелоком в виде зубчатого колеса. Через три дня его вызвали в отдел внутренних расследований. Кондиционер гудел, как шмель, а на столе лежали распечатанные переписки — его почта была не его. Из детской школы пришло СМС: дочь Сохён пропустила платную экскурсию, денег не сдали.

Суд по делу о растрате начался в зале №7 Центрального окружного суда. Ключевой свидетель, подрядчик Пак Соён, на предварительной встрече в задымлённом самгоп-баре мямлил: «Они обещали, что моя дочь поступит…». В день заседания он не явился. Джунсо, в слишком новом пиджаке, чувствовал, как холодеют ладони. Адвокат, женщина с усталыми глазами, шептала: «Без его показаний — только косвенные улики». Вечером жена, Хеён, молча разогревала твенджанччиге, а по телевизору шёл репортаж о скором открытии «Ривер Вью». «Папа, а правда, что мы банкроты?» — спросила Сохён, рисуя в учебнике. На следующий день, перед выходом к судье, Джунсо получил пакет. Внутри лежал детский рисунок его дочери, снятый со школьной доски, и чистый бланк признания вины. Он минут десять смотрел на автограф Минхо в договоре о совместном предприятии, купленном когда-то на распродаже в магазине канцтоваров. Потом разорвал бланк, шуршащий, как опавшие листья, и вошёл в зал.