Почти популярные (2024)

Мейв, с ее вечно залитым кофе термосом и потрепанным блокнотом, случайно попадает на разогрев к Иезекиилю, музыканту, чья слава осталась в прошлом. Он, в растянутом свитере и с гитарой Fender за спиной, предлагает ей место в своем разбитом фургоне, пока они едут по пустым шоссе от Кливленда до Чикаго. «Ты либо вписываешься в график, либо выходишь на следующей заправке», — бросает он, разбирая аккорды новой песни. Их дни заполнены репетициями в гаражах друзей, ночными перекусами в закусочных и бесконечными спорами о текстах песен под мерцающий свет неоновых вывесок.

В съемной квартире над прачечной в Луисвилле их хрупкое равновесие рушится. Иезекииль находит старую демо-запись Мейв, которую она спрятала в старом чемодане. «Это про нас?» — спрашивает он, указывая на строку о «разбитом фонаре и обещаниях, данных в Лексингтоне». Она молча забирает кассету. Конфликт достигает пика перед концертом в Нешвилле, когда Мейв, разбив стакан об пол дешевого мотеля, кричит: «Я не твой призрак, я живой человек!» Фильм заканчивается не на сцене, а на пустой парковке на рассвете. Они молча грузят аппаратуру, но Иезекииль протягивает ей гитару. «Сыграешь свою? Только, если хочешь». И она начинает играть.