Тридцать три несчастья (1962)

Знаешь, есть такая история про одного американского дипломата — ну полный же романтик, этот Уильям! Перебрался за океан, в туманный Альбион, и тут же влип по уши. Снял комнату у миссис Хардвик — а она, между прочим, та ещё штучка: обаяние так и стекает с неё, как сидр с яблони осенью. Ну и что ты думаешь? Парень за пару недель как осиновый лист затрясся — влюбился, конечно. Ага, типично: американец с широкой улыбкой и нулевой подозрительностью. Но вот загвоздка-то какая! Оказывается, муженька её уже полгода как ветром сдуло — и все вокруг шепчутся, что леди, возможно, приложила к этому руку. Представляешь? Сидит наш Уильям, попивает чай с сэндвичем, сердце ёкает от влюблённости, а за спиной уже полицейские досье листают. Как он раньше-то не проведал? Ну вот честно — хоть в газетах пиши: «Дипломат влип в любовный детектив». А когда правда всплыла, он не растерялся — рванул к своему боссу, послу. Мол, спасайте, мол, я в авантюру вляпался, а эти британские полисмены как коршуны кружат! Смешно и страшно одновременно. Я бы на его месте, наверное, уже чемодан собрал — но нет, парень решил бороться. Интересно, чем всё кончилось? До сих пор не пойму: то ли это история про слепую любовь, то ли урок, что в чужой стране даже чаепитие может обернуться триллером. В общем, классика — чем больше пахнет розами, тем вероятнее, что под ними зарыли топор.