Жил-был вор (1965)

Луи вытащил серебряные часы из кармана бизнесмена возле Пляс Пигаль, даже не замеченный толпой. Его напарница, Клодетт в берете и потертом пальто, ждала у киоска с газетами, прикрывая лицо *Le Figaro*. «Опять старье, — проворчала она, разглядывая добычу, — нужны документы, а не безделушки». Они прятались в мансарде на Монмартре, где на столе валялись обрывки карт с пометками — банк на Рю де Ришелье, частная галерея возле Лувра. В углу гудел радиоприемник: репортаж о пропаже картины Дега из Нью-Йорка. Луи щелкнул зажигалкой, поджег кончик сигареты: «Завтра едем. Американцы платят больше».

На Бродвее их встретила Марго — рыжая с накладными ресницами и акцентом из Нового Орлеана. Она бросила ключи от склада на барной стойке в Гарлеме: «Там ящики с таможни. Надо до рассвета». В грузовике, пахнущем бензином и табаком, Клодетт спорила с Луи: «Это ловушка. У Сэма из ирландской банды пальцы в каждом порту». Марго, разглядывая помаду в зеркальце, процедила: «Боишься — вали обратно в свой Париж». Ночью у причала вспыхнули фары: Сэм в клетчатом пиджаке шагнул из тени, щелкая костяшками. Луи успел швырнуть ящик в воду, но выстрел свалил Клодетт на мокрый асфальт. «Беги», — прошептала она, хватая его за запястье окровавленной ладонью.