Ах, моя молодость! (1 сезон)

Эмир приезжает в Измир после пяти лет учебы в Анкаре. На вокзале его встречает Мехмет в потрепанной кожаной куртке, с сигаретой в зубах: «Смотри-ка, профессор вернулся! А помнишь, как мы на том мопеде в фонтане купались?» По дороге к дому Эмир замечает, как изменился район: вместо булочной Садыка теперь кофейня с неоновой вывеской. В парке, где они с Лейлой когда-то спорили о стихах Нâзыма, теперь стоит детская площадка. Лейла работает в муниципальной библиотеке — её он случайно встречает у полки с архивными журналами. «Ты всё ещё коллекционируешь закладки из трамвайных билетов?» — спрашивает она, не поднимая глаз. В кармане её пиджака торчит потрёпанный томик Ремарка.

Конфликт разгорается, когда Эмир узнаёт, что старую мастерскую, где они с друзьями репетировали пьесы, продали под снос. Хасан-застройщик, в костюме цвета горчицы, предлагает им «компенсацию»: три коробки турецкого чая и скидку на аренду в новом ТЦ. «Вырастешь — поймешь, что сантименты не платят счетов», — бросает он, разминая чётки. Ночью Эмир, Лейла и Мехмет пробираются в здание через разбитое окно. Мехмет находит свою гитару с облупившимся лаком: «Черт, тут даже крысы сдохли от фальшивых аккордов». Лейла достаёт из сумки бутычку ракы и школьный альбом — на фото они в самодельных костюмах для «Вишнёвого сада». Полицейские фары замигали у входа, когда Эмир цеплял на дверь замок с гравировкой «1978» — тот самый, что когда-то «одолжил» у деда.