На третий день (2021)

Дэниэла, мать двоих детей, замечает царапины на руке сына Мигеля после школы. В гараже она находит его рюкзак с гнилыми яблоками и сломанной игрушечной машинкой, которую он никому не показывал. На третий день мальчик исчезает. Местный полицейский Эстебан, сосед с облупившейся краской на калитке, пожимает плечами: «Дети часто теряются в кукурузных полях», но Дэниэла слышит ночью стук в окно — трещина на стекле повторяет форму когтей. Она находит в сарае следы грязи, похожие на отпечатки босых ног, но в два раза крупнее человеческих.

Заброшенный дом на окраине, где подростки жгут костры, оказывается связан с исчезновениями 1948 года. Старая Амалия, разносящая молоко в бидонах, шепчет Дэниэле: «Они берут третьего, чтобы открыть дверь». В подвале церкви, пахнущем плесенью и ладаном, женщина находит записи священника с рисунками ритуалов — каждый третий ребенок становился жертвой, чтобы «удержать тень в колодце». Когда Дэниэла видит в толпе на празднике урожая Мигеля в венке из сухих веток, а рядом — фигуру в плаще из мешковины, она бросается вперед, хватая вилы из стога сена.