Дом вдребезги (2008)

Дэвид Нолан, архитектор с засохшим кактусом на рабочем столе, объявил о разводе за завтраком, пока Клодин разливала апельсиновый сок. «Тыквенная ваза бабушки — моя», — бросила она, вытирая пролитый кофе с плитки. Старшая дочь Сидни, 16 лет, разбила тарелку с овсянкой, пытаясь уговорить их передумать. Линдси, 14, накрасила ресницы синим и ушла в школу, хлопнув дверью так, что с полки упал диплом отца. Младший Скип, 9, три дня молча собирал пазл на полу гостиной, пока Дэвид выносил коробки с книгами.

Клодин оставила дом с треснувшим фундаментом и стиральной машинкой, которая гудела как самолет. Сидни рылась в её старых платьях, нашла чек на терапию и спрятала под матрас. Линдси подралась с мальчишкой из параллели, который сказал, что её отец теперь живет «в конуре» над автосервисом. Скип принёс в квартиру Дэвида жука в спичечном коробке: «Тут тише». Они ели пиццу на полу, а Дэвид пытался объяснить, почему не починил велосипед. «Модель «Спитфайра» клеить будем?» — спросил Скип, тыча в коробку с пластиковыми деталями. Из окна было видно, как Клодин металась по двору с телефоном, крича в трубку: «Шторы остались мне по решению суда!».