Наша семья (2023)

В городишке Сан-Мигель-де-Альенде 17-летняя Лусия ковыряет треснувшую плитку на кухне, пока её отец Матео, в заляпанном мукой фартухе, спорит с сестрой Росой: «Опять ты ставишь *conchas* в духовку без пергамента!» На полках — пыльные фото в рамках: бабушка Кармен в платье с вышитыми кактусами, дед Хулиан с гитарой. По вечерам Лусия тайком рисует комиксы про скелета в сомбреро, который ругается с голубем за последнюю *torta*. Соседский мальчишка Карлос, в потёртых джинсах и с ржавым велосипедом, подкидывает ей записки: «Твой папа сегодня выругал меня за то, что я спёр три *pan dulce*. Но я вернул… почти все».

На рынке *Mercado Ignacio* Роса торгуется за *chiles* с продавцом, который тычет в неё перцем халапеньо: «Двадцать песо, или я расскажу всем, как ты в шестом классе разбил витрину!» Лусия находит в старом сундуке на чердаке письма 1940-х — оказывается, Кармен прятала в рецептах *tamales* шифры для подпольщиков. Матео, чиня проводку в печи, случайно поджигает кипу счетов за воду. «*¡A la chingada!*» — орет он, туша пламя лопатой для тортов. Карлос тем временем краской из баллончика рисует на стене пекарни лозунг: «*Aquí se hornea resistencia*», но путает буквы, и получается «*Aquí se orina resistencia*». Лусия смеётся так, что роняет банку с сахарными черепами.