Московские окна (1-2 сезон)

Антон, в потёртой кожаной куртке, каждый вечер чинил старый «Электроник» в квартире на Ленинском проспекте. Внизу, у подъезда, Лида в клетчатом шарфе продавала с лотка пирожки с капустой. «Опять лифт заклинило?» — спросила она, когда он, спотыкаясь о ржавые банки у мусоропровода, спускался за паяльником. В ответ он протянул ей кассету с записью джаза 70-х: «Держи, пока не выбросил. Твой магнитофон ещё жужжит?» На лестнице пахло краской и табачным дымом от соседа сверху — Геннадий Петрович, бывший инженер, теперь мастерил скворечники из обрезков ДСП.

На «Горбушке» Антон искал шестерёнки для катушки, пока Лида торговалась за болты с бабкой в платке: «Дорого, Надежда Степановна! Вчера у Сереги с пятого ряда дешевле брала». Вечером Геннадий Петрович принёс им банку солёных огурцов и схему усилителя, нарисованную на обороте газеты «Вечерняя Москва». «Раньше, — хрипел он, закуривая «Беломор», — телевизоры в ремстройуправлении чинили, а не на помойку тащили». Лида включила радио: сквозь шум вальса «На сопках Маньчжурии» слышалось шипение спаек. Антон, обмотав изолентой провод, усмехнулся: «Завтра опять трамвай до Сокола дрожать будем — динамики грохочут».