Когда женщину называли Мадонной (1972)

Карла Риччи, с утра до вечера стиравшая в тазу детские комбинезоны, жила с мужем Марчелло в двух комнатах на окраине Неаполя. Стены дома покрывали трещины, пахло жареными кабачками и дешёвым мылом. «Денег хватит только на хлеб,» — бросил Марчелло, разминая пальцы после смены на судостроительной верфи. Карла, не отвечая, завязала платок и ушла на фабрику консервов, где стояла у конвейера с подругой Линой. «Сегодня опять вычли за опоздание,» — Лина вытерла лоб, перекладывая банки с томатами. Карла молча кивнула: её мысли крутились вокруг долга за электричество и старой швейной машинки, которую можно было бы продать.

Марчелло потерял работу через месяц. Он начал пропадать в баре у порта, однажды вернулся с рассечённой бровью — подрался с матросом из-за карточного долга. Карла, стирая окровавленную рубашку, решила брать заказы на пошив штор. В лавке тканей на Виа-Рома она встретила Антонио, вдовца с седыми висками: «Я могу дать работу, но нужно приходить к шести утра». Марчелло, уловив запах чужих духов, разбил тарелку об стену: «Ты позоришь семью!» На следующее утро Карла, завернув в газету ножницы и нитки, вывела детей за руку. В жестяной банке под кроватью лежали 17 тысяч лир — хватит на билеты до Милана. Младший, Лука, жевал хлеб с салом, пока она считала монеты у кассы вокзала.