Иностранка (1965)

Анна Дюваль, студентка из Лиона, поселилась в московской коммуналке на Профсоюзной. Утром её будил стук дверью соседа-слесаря Геннадия, который ворчал: «Опять унитаз засорили? Небось, волосы французские». В коридоре пахло жареной рыбой и стиральным порошком «Новость». Анна пыталась варить кофе в жестяной кружке, но соседка Зинаида Петровна тыкала в электрическую плитку: «Счётчик крутит, как сумасшедший. Переходи на чайник, девочка». На лекциях в МГУ она путалась в падежах, а аспирант Виктор смеялся: «Твой "хороший стол" — мужчина, а "хорошая стена" — девушка. Русский язык не для романтиков».

В булочной на Ленинском проспекте Анна стояла в очереди за батоном, пока старушка в платке шипела: «Иностраны всё скупают — нам крошки не оставят». Вечером в общежитии она учила «Евгения Онегина», а через стену гремела пластинка «Тайга, тайга, кругом тайга…». На комсомольском собрании секретарь Олег требовал: «Объясни, Дюваль, почему на семинаре по соцреализму сравнивала Маяковского с Бодлером? Это не диалектично!» После проверки паспорта в деканате Анна рыдала в телефонной будке: «Мама, они думают, я шпионка из-за открыток с Эйфелевой башней…» Студентка-медичка Таня тайком принесла ей варенье в банке из-под горчицы: «Не вздумай сдаваться. У нас тут все чужие, пока не научатся чай пить по-русски — три стакана, не меньше».