Московские сумерки (1 сезон)

Антон, пятнадцатилетний парень в потёртой куртке, каждое утро провожает отца-машиниста до депо «Краснопресненское». Тот молча кивает, пахнущий машинным маслом, и исчезает в тоннеле. Вечерами Антон слоняется по промзонам возле Шмитовского моста, пока не натыкается на Катю — рыжую девчонку с баллончиком краски. «Это не вандализм, — бурчит она, закрашивая трещину на стене бывшего завода «Манометр». — Здесь раньше станки гремели. Теперь только крысы слушают». Они находят заброшенную ветку метро: плитка с трещинами, облупленные мозаики Ленина. Катя тычет пальцем в туннель: «Слышишь? Вон там вода капает. Как будто город плачет».

Однажды в тоннеле они выкапывают ржавую коробку: письма 50-х, фото молодого рабочего в каске и значок «Ударник труда». «Мой прадед так же выглядел», — Антон вертит фотографию, пока Катя читает вслух: «Люба, после смены руки дрожат, но я тебя дождусь…». Их прерывает стук сапог — сторож с фонарём орёт: «Убирайтесь, пока шею не накостыляли!». На следующий день друзья возвращаются с одноклассниками: лепят на стены копии писем, вешают гирлянды из старых билетов. Катя рисует на полу разбитые часы: «Пусть видят, что время тут застряло». Чиновники всё равно заваривают вход, но Антон забирает коробку домой. Перед сном он находит в ней последнее письмо: «Люба, метро открыли. Теперь точно доживём до света».