Пацаны не плачут (2000)

Марек с Томеком коптили «Карао» на скамейке у гаража №5, пока Кася разгружала контрабандные джинсы на рынке «Зелёный». «Сколько дал?» — спросил Томек, разглядывая потёртую купюру в руке Марека. «Хватит на полторы бутылки, если Михал из «Баклажана» не накрутит цену». Вечером у них был план: найти того парня с татуировкой дракона, который обчистил их тайник в подвале школы. Кася, отодвигая прядь волос, залитых рыжим красителем, бросила: «Вы как дети — драться полезете, а потом опять в травмпункте вонять перегаром будете».

В заброшенном цеху за вокзалом Гжегож, он же «Гриль», выбивал долги из разнорабочего с Лукашева. У Марека в кармане лежала старая отвертка — «на всякий случай», как шепнул Томек. Когда Кася притащила фотоаппарат «Зенит» и снимки Гжегожа с женой директора автосервиса, Томек фыркнул: «Теперь нам точно хана». На кухне у Марека, под треск телевизора с залипшими кнопками, они решали: шантажировать или сжечь плёнку. Кася разлила дешёвый кофе по треснутым чашкам: «Если сдохнем, хоть в газете упомянут». За стеной соседка ругала сына за разбитое окно — как в прошлом месяце, когда Марек уронил ведро с краской с четвёртого этажа.